XX век представляет. Избранные. Михаил Трофименков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ младшему, маленькому, как Вера, – им бы встретиться. Были бы как Бонни и Клайд.

      «Давай с тобой научимся / хорошо стрелять! / Мне скучно. / Я не хочу / стариться и гулять <…> Мне ничего не надо. / Пусть сдохну я. / Бабушка на веранде / мне читает Гофмана» (Алина Витухновская).

      «Я евреев как-то не очень…» – «А немцев?» – «Немцев нормально». – «А в чем разница?»

      «Еврей в России больше чем еврей» (Емелин).

      Да, уже ни в чем разницы нет, Брат. Тут одни немцы в городе, кроме Немца. Миллионы «хозяйственных субъектов». «Дед, продай ружье». – «Мильён». «Башли будут, оттопыримся». «Ну что, гниды синие, сдаем по полтинничку».

      Даже Татарин – и тот немец: «вперед много взял».

      В этом городе убивают только днем.

      «Кто – пустил – сюда – этого – придурка?»

      Кто?

      Пустил?

      Сюда?

      Этого?

      Он сам пришел. «Это был не Татарин! Молодой. Все классно сделал». Надо же: Брата не узнали.

      «Здорово, бандиты». Хлоп-хлоп. Незваный брат хуже Татарина.

      Придурок… В штабе служил… Писарем, да? На стрельбище водили… строем… Ходит, как отсос… Дембель не отгулял еще… Чечена завалил…

      Еще очки надел!.. когда на Чечена шел. («Когда я шел на медведя, на Адам-зада я шел») (Редьярд Киплинг). Очки не темные – светлые: свидетельство разделенной любви к родине. Повезло с родиной – с женщиной не повезет.

      «„Вот тут прошла моя пуля“. – „Значит, мой господин попал в голову?“ – спросила Магги… и кокетливо улыбнулась» (Балабанов, нереализованный сценарий «Пан» по Кнуту Гамсуну).

      Когда идешь к женщине, бери с собой плетку.

      «Плетка» – автомат (крим.).

      «Только другая Война заменяет войну. / Смерти страна. Я другую не знаю страну» (Витухновская).

      Хлоп-хлоп.

      «А вы – по воробьям?» («Пепел и алмаз»)

      Почему бы и не по воробьям? Вредители полей. «…в поле каждый колосок». «Зерна отольются в пули» (Кормильцев).

      Хлоп-хлоп.

      Данила… Данька… Мститель неуловимый… Пепел… Фашист… Какой же он Фашист: у него дедушка на войне погиб (еще не погиб, надо дождаться другого фильма) и папа – вор-рецидивист.

      «У вас есть „Крылья“?» У вас есть крылья?

      Где же вы ходили: крылья опять все разобрали.

      Крылья еще ему! Дурачок Иванушка…

      Младший брат.

      «Слышь-ка, а я ведь брата зарубил. Младшего». «А у меня няня умерла». «А ты к девкам сходи. Полегчает». Оттопыришься.

      «Ну, чего ты смотришь? Я людей хороших спас. <…> Ты похорони их по-человечески… Ладно?»

      Ну, правда, чего ты смотришь…

      А можно я музыку включу? (…музыку включу?.. музыку включу?.. музыку включу?) У меня крылья есть.

      ЗТМ

      Леонид Агранович

      (1915–2011)

      «Шестидесятники» – не поколение в строгом смысле слова. Не переводимый в СКАЧАТЬ