Геном неизбежности. Анатолий Заюков

Чтение книги онлайн.

      Я иду босиком по тропинке в осоке.

      От болотца пахнуло опревшей гнильцой.

      Солнце ярким желтком в синеве на востоке

      поднимается ввысь. Дунул ветер с пыльцой

      разнотравья. Пичужки повсюду – их ноты:

      «…Ля-ре-ми… фа-ля-соль!.. до-си-ля… ре-ре-соль!..»

      Но уже по жнивью красться мне неохота:

      белым пяткам моим непомерная боль.

      Облака-паруса в синеве с алым цветом,

      к ним отправился и растворился в них шмель.

      И оставил он мне свой окрас, как примету,

      и густой баритон, и свою карусель.

      И кузнечик звенит, о часах мне напомнил:

      «Куй, пока горячо!» – молоточком стучит.

      Ива в речки мели и лежит кверху комлем, —

      видно, ливень с грозой вырвал с корнем в ночи.

      Не забыл заглянуть мимоходом и в речку.

      В ней как зеркала омут: в нём небо дрожит —

      синева, облака, та же зелень в колечках.

      Всюду глушь, а таким этот мир дорожит.

      Она одна могла не спать

      и сутки, и возможно, вечно.

      Она одна могла прощать,

      как хулигана, бесконечно.

      Как в ночь смотрела мать в окно,

      сжав волю в кулаке сердечном.

      Я с городскими пил вино

      и рассуждал чёрт с кем о вечном.

      Стоял и молод, и красив.

      Кто знал, что пьёт, как волк, с поэтом —

      и в каждой фразе был курсив,

      и тлели огоньки при этом.

      А я и пил, и говорил,

      своей судьбы не замечая.

      Но видно, Бог меня любил,

      и пасовала волчья стая.

      И то и дело я курил.

      Но кто в кругу волков мог слушать?

      Не только Бог меня любил,

      и мать мне вынимала душу.

      «Сынок, я чувствую беду.

      Не будь наивен и доверчив.

      А роза нынче, как в бреду —

      ждёт у калитки вашей встречи».

      И куда девалась спесь:

      растерзала в поцелуях.

      В нашей дрожи что-то есть —

      и глухарь не зря токует.

      Только цоканья и страсть —

      междометия всё глуше.

      Только б в чувствах не пропасть:

      время прежнее в нас рушит.

      В волосах её заря.

      И в смятенье те же губы!

      Мы, любовь свою творя,

      тут же сводим и на убыль.