Очерки Фонтанки. Из истории петербургской культуры. Владимир Айзенштадт
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Очерки Фонтанки. Из истории петербургской культуры - Владимир Айзенштадт страница 9

СКАЧАТЬ смерть летя против врагов,

      Рукой закрыв тяжелу рану,

      Едва ли на заре сей жизни не увяну… —

      И буря дней моих исчезла, как мечта!..

«Воспоминание» [т. 1, с. 366–368].

      В официальных документах отмечается «отменная храбрость» губернского секретаря Батюшкова. В воспоминаниях А. С. Стурдзы написано, что поэта «вынесли полумертвого из груды убитых и раненых товарищей»… Пуля пробила Батюшкову бедро и, вероятно, повредила спинной мозг. Во всяком случае, именно эта рана стала главной причиной многочисленных болезней и недугов Батюшкова.

      Потом в его жизни будут еще и войны, и сражения, но ни разу не будет он ни ранен, ни контужен.

      Да оживлю теперь я в памяти своей

      Сию ужасную минуту,

      Когда, болезнь вкушая люту

      И видя сто смертей,

      Боялся умереть не в родине моей!

      Но небо, вняв моим молениям усердным,

      Взглянуло оком милосердным…

      При Гейльсберге русские солдаты дрались геройски, но полководцы не сумели воспользоваться победой: армия отступила. 25 июня 1807 года в Тильзите был заключен мир. Батюшкову не пришлось стать свидетелем поражения. Он был помещен в юрбугский госпиталь, а затем перевезен в Ригу. «Не тревожьтесь о моем теперешнем состоянии, – пишет он сестрам, – Хозяин дома Мюгель – самый богатый торговец в Риге. Его дочь очаровательна, мать добра, как ангел: все они меня окружают и для меня музицируют…» [т. 2, с. 72].

      Леонид Николаевич Майков, самый фундаментальный из биографов Батюшкова пытался отыскать в Риге следы этой семьи, но его поиски оказались безрезультатны.

      Семейство мирное, ужель тебя забуду

      И дружбе, и любви неблагодарен буду?

      Ах, мне ли позабыть гостеприимный кров,

      В сени домашних где богов

      Усердный эскулап божественной наукой

      Исторг из-под косы и дивно исцелил

      Меня, борющегось уже с смертельной мукой!

      Ужели я тебя, красавица, забыл,

      Тебя, которую я зрел пред собою,

      Как утешителя, как ангела небес!..

      <…>

      Черты Эмилии находят специалисты во многих стихах Батюшкова (так называл ее Батюшков в своих стихах, но может быть это условное поэтическое имя, как Хлоя или Мальвина).

      Я помню утро то, как слабою рукою,

      Склонясь на костыли, поддержанный тобою,

      Я в первый раз узрел цветы и древеса…

      Какое счастие с весной воскреснуть ясной!

      (В глазах любви еще прелестнее весна.)

      Я, восхищен природой красной,

      Сказал Эмилии: «Ты видишь, как она,

      Расторгнув зимний мрак, с весною оживает,

      С ручьем шумит в лугах и с розой расцветает;

      Что б было без весны?.. Подобно так и я

      На утре дней моих увял бы без тебя!»

      Тут, грудь ее кропя горячими слезами,

      Соединив уста с устами,

      Всю чашу радости мы выпили до дна!

      <…>

      И я, обманутый мечтой,

      В восторге сладостном к ней руки простираю,

      Касаюсь риз ее… и тень лишь обнимаю! [т. 1, с. 366–368].

      27 сентября СКАЧАТЬ