След в след. Александр Вячеславович Щербаков

Чтение книги онлайн.

      Перед приходом врачей затопили печь. Многие жались к печке. Огородников слез с нар, попытался протиснуться к теплу поближе. Удалось, но не сразу. Затопили вторую печь, что стояла почти в самом конце барака. Там сидели стайкой, так называемые на зонах, «блатные». Огородников ещё на этапе обратил внимание на эту группу: костяк состоял из четырёх человек, несколько развязных зеков крутились возле них, стараясь примазаться к ним по-серьёзному, но Лука – все уже знали погоняло* авторитетного вора – не спешил с ними корешиться*.

      В барак вошли двое мужчин в белых халатах. Сразу исчезли за ширмой. Чуть позже к ним присоединился третий – фельдшер. Медосмотр начался. Постояльцы барака заметно оживились. Многие принялись делиться хитростями, с помощью которых можно получить низкую категорию по здоровью, что гарантировало более лёгкий труд. Возрастные сидельцы, а таких было немного, только усмехались. Выкрикивал фамилии помощник санврачей. Вот наконец выкрикнули Огородникова. Он зашёл без волнения за ширму, полностью полагаясь на удачу. Фельдшер, что поближе и моложе, потребовал мягким баритоном раздеться.

      – Быстрее, быстрее, молодой человек! Вас много, нас мало, – заговорил не совсем внятно фельдшер и, выглянув наружу, выкрикнул новую фамилию. Потом также быстро дал указания надзирателю-помощнику, чтобы подошедший заключённый у порога уже начал раздеваться. Фельдшер спрашивал, не скрывая раздражения и недовольства, но взгляд был, напротив, спокойный и бесконечно усталый.

      – Есть на что-то жалобы? Чем болели в детстве? Так и запишем: корью, ага, ещё свинкой.

      Второй врач выглядел старше на добрый десяток лет. Он прощупывал гениталии, ничуть не испытывая при этом неловкость; чёткими выверенными движениями быстро, словно пианист, пробежал пальцами по всем интимным местам, тронул филейную часть ягодиц, на ощупь определяя физические возможности заключённого. Огородников не сомневался: ему выдадут первую категорию. С такими мыслями он прошёл на своё место.

      На нарах лежал Мальцев. Узбек, ссылаясь на плохой слух, пристроился ближе к перегородке, боясь не расслышать своей фамилии, когда её выкрикнут. В его спокойных чёрных глазах тлела слабая надежда, что ему присвоят низшую категорию трудоспособности. Учтут пятидесятитрёхлетний возраст, поразятся доходной худобе, потом обязательно вычитают в справке, что он воевал и был тяжело ранен в грудь. Всё это не останется без внимания врачей. А это был единственный шанс вытянуть свой «червонец» и вернуться на родину. Каких-то три месяца назад ему ещё снилось солнце, родное небо, тихий кишлак; ему ещё помнились запахи степного ковыля и сухого ветра.

      – Бедолага наш узбек, – заговорил негромко Мальцев, постреливая взглядом по сторонам, – не подслушивает ли кто. – Всё думает, что завтра объявят, извините, мол, вас посадили по ошибке. Господи, сколько таких СКАЧАТЬ