– В этом вы правы. Но я вам скажу. Я арестовывал людей, а тех, кого не мог взять под стражу, убивал. По крайней мере трижды арестовывал, а потом убивал.
– Господи Исусе! – прошептал Бен. – Неужели наша страна занимается такими делами?
– Полагаю, у детективов и судей, которые расследуют убийства, есть для этого соответствующее название? Должен признаться, деятельность такого рода с годами ложится на душу человека тяжким грузом. В одном могу вам поклясться: никто не обвинит меня в дискриминации. В моей работе господствовал подлинный экуменизм: я уничтожал католиков и арабов, протестантов, атеистов и евреев. Единственные, кого я, кажется, упустил, – зороастрийцы. Честно говоря, я толком не знаю, кто это такие, но и они вполне могли бы попасть в мой список. Проблема в том, мистер Брэдли, что друзья и родные тех, кого я обидел, в большинстве своем, как бы получше выразиться… ну, скажем так, не практикуют христианские принципы прощения врагов. И отнюдь не склонны в ответ на причиненное зло подставлять другую щеку. Известно ли вам, например, что сербы до сих пор ненавидят турок за то, что те разгромили их в битве на Косовом поле в тысяча триста восемьдесят девятом году? Некоторые считают, что хорваты и албанцы еще более злопамятны. Для таких людей несколько десятилетий охоты на меня – сущая ерунда, не дольше уик-энда. Я говорю это вам, чтобы вы поняли: я приехал в Париж, дабы жить здесь анонимно. Я пытался вернуться к нормальному существованию. А новости, которые узнал от вас сегодня вечером, не слишком меня порадовали. Поймите меня правильно: я не уклоняюсь от участия в вашем семинаре, а спасаю свою жизнь. – Я встал и подал ему руку. – Прощайте, мистер Брэдли.
Он пожал ее и на этот раз не пытался меня удержать. Двор опустел, только Брэдли сидел в одиночестве среди горящих свечей.
– Удачи, – пожелал я ему напоследок. – Семинар – замечательная идея, это принесет нашей стране немало пользы. – Я повернулся, чтобы уйти, и тут столкнулся лицом к лицу с какой-то женщиной.
Она улыбнулась и произнесла:
– По лицу мужа я догадалась, что вы ответили ему отказом.
Это была Марси. По-видимому, Брэдли сказал ей по телефону, где мы сидим.
– Вы правы, – подтвердил я. – К сожалению, никак не могу принять участие в этом мероприятии. Ваш супруг знает почему.
– И тем не менее я вам благодарна за то, что вы уделили Бену так много времени, выслушали его.
В голосе женщины не было гнева или обиды. Похоже, единственное, что заботило Марси, – благополучие мужа. Внезапно я почувствовал к ней симпатию.
Брэдли не смотрел на нас, он отвернулся, пытаясь привлечь внимание официанта, чтобы попросить счет.
– Знаете, Бен ведь восхищается вами, – сказала Марси. – Вряд ли он говорил об этом, но он прочитал вашу книгу трижды – такое она доставляет ему удовольствие. Муж частенько повторяет, что мечтал бы сделать хотя бы половину того, о чем вы написали.
На мгновение я увидел другого Брэдли – способного СКАЧАТЬ