Я Пилигрим. Терри Хейз

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мысли – в голову, то я, пожалуй, не стану оправдываться: ведь мне известно о Сарацине и его семье больше, чем кому-либо другому в целом мире.

      Не подлежит сомнению, что в юном возрасте он присутствовал на казни – публичном отсечении головы. Это случилось в Джидде, втором по величине и, по общему мнению, самом современном городе Саудовской Аравии. Запомните эту деталь, она чрезвычайно важна.

      Джидда расположена на побережье Красного моря, и когда Сарацину было четырнадцать, он жил с родителями и двумя младшими сестрами в скромном доме на окраине города, достаточно близко к воде, чтобы ощущать запах соли. Я знаю об этом, потому что много лет спустя лично побывал возле того старого дома и сфотографировал его.

      Как и многие саудовцы, отец мальчика, зоолог по специальности, презирал Соединенные Штаты и «его продажную девку» (как писали в арабских газетах) Израиль. Эта ненависть не была результатом пропаганды, в основе ее лежало не тяжелое положение палестинцев и даже не религиозный фанатизм – она имела гораздо более глубокие корни.

      Долгие годы отец Сарацина слушал по радио и Вашингтон, и Тель-Авив, но, в отличие от большинства жителей Запада, верил словам наших политических лидеров о том, что их цель – принести демократию на Ближний Восток. Такая перспектива возбуждала гнев в глубоко набожном мусульманине. Будучи хорошо образованным, по крайней мере по местным стандартам, зоолог знал, что демократия предполагает отделение религии от государства. Для большинства правоверных мусульман религия и государство – одно и то же, и они совершенно не желают разделять эти два понятия.

      Отец Сарацина полагал, что неверные насаждают демократию на Востоке по одной-единственной причине – с целью расколоть и завоевать, опустошить и уничтожить арабский мир. Именно эту кампанию начали проводить христиане еще во времена Первого крестового похода тысячу лет назад, и она продолжается до сих пор.

      Не торопитесь заклеймить этого зоолога как экстремиста, ибо в сумеречном мире политики Ближнего Востока этот человек представлял собой умеренное крыло саудовской общественности. Был, впрочем, один нюанс, который выделял его из общей массы, – отношение к королевской семье.

      Вообще-то, в Саудовской Аравии много чего нельзя делать: например, проповедовать христианство, посещать кинотеатры, водить машину, если ты женщина, отрекаться от своей веры. Но самый главный запрет: нельзя критиковать правящую в Саудовской Аравии династию, куда входят король, две сотни могущественных принцев и еще приблизительно двадцать тысяч членов августейшей семьи.

      Весь тот год в Джидде перешептывались: король допустил в священную страну Пророка солдат из нечестивой Америки. С другой стороны, саудовскую общественность будоражили сведения, доходившие из Европы от диссидентов-соотечественников: дескать, наследные принцы растрачивают состояния в казино Монте-Карло, проливают золотые дожди на юных женщин из парижских модельных агентств. Как и все жители Саудовской Аравии, зоолог СКАЧАТЬ