Невидимый рубеж. Книга вторая. Странники. Олег Красин

Чтение книги онлайн.

      – Не знаю, как думают в фонде, а я вам скажу свое мнение. Есть несколько признаков, по которым ту или иную страну можно отнести к империи. Первый, как создавалось государство: силой или добровольно. Вы, наверное, из истории знаете, что в СССР национальные республики вошли добровольно.

      – Так уж? – хмыкнул Мишин.

      – Ну, например, Польша, Финляндия и страны Прибалтики не захотели входить. И никто их не заставил.

      – Кишка у большевиков была тонка, силенок не хватило!

      – Тем не менее, были созданы революционные правительства этих стран. Я знаю о польском во главе с Дзержинским, было эстонское, но… население не поддержало революционный пыл. Эти государства остались суверенными. По иронии судьбы, именно им надо было ставить памятники Ленину, как человеку, предоставившему независимость.

      – Хорошо, с определенными поправками я готов согласиться на добровольность. Но имперская идеология, подкрепленная мощной армией? Вы же это отрицать не будете?

      – Идеология была, отрицать не буду. Но что эта идеология дала коренному населению, что дала русским? Известно, что все империи жили и развивались за счет приращенных территорий, колоний. Жители метрополии жили намного лучше, чем захваченные аборигены. А у нас все было наоборот. Что это за империя, если русские жили хуже, чем в союзных республиках? Получается, по логике вещей, их захватили и эксплуатировали кавказцы, среднеазиаты, прибалты, украинцы. С территории России вывозили нефть, газ, уголь, лес, мясо и все это отправлялось в братские республики. Получается вроде как империя наоборот.

      – Не знаю, не знаю! – пробормотал Стас. – Я не силен в истории. Если так говорят знатоки, ученые, то я им верю.

      – Они просто тупо повторяют западное клише, потому, что западные империи строились как раз так, по тем принципам, о котором мы говорим. Насилие и обогащение. Поэтому, возвращаясь к Семенову, – Шумилов положил ладонь на его книгу, словно на Библию, – я не считаю его певцом Советской империи. Он просто хороший писатель.

      – Нет. Здесь вам меня не убедить. Мне он кажется тяжеловесным. Читаешь и, словно едешь по дороге с лежащими полицейскими, только разогнался, но уже надо тормозить. Не люблю! Разве в жизни говорят такими словами, как его герои? В жизни обычно говорят просто, обыденно, редко используют цветастые эпитеты, необычные сравнения. Сейчас в моду входит стиль одежды casual, то есть повседневный, простой. Вот и наша речь такая. А у Семенова? Выражение типа «алогичность логики». Ну что это такое? Над фразой надо думать полдня и то не поймешь, о чем речь.

      Мишин пожал плечами, словно удивляясь, что этот писатель может кому-то нравиться. Он вышел из купе в коридор, а Шумилов начал укладываться спать. Поезд приезжал на станцию рано утром.