Брилонская вишня. Ксения Евгеньевна Букина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ босыми пятками. Опять задевает ведро, и оно опять гремит.

      Следом спускаюсь я, прыгаю в мокрую траву и жду, пока папка, кряхтя, переставляет грузные ноги сначала на одну дощечку, потом на вторую…

      – Чуешь, – кричу ему я, нетерпеливо прыгая на одном месте, – мамка и впрямь драников наделала. С избы прет.

      – Наделала, конечно, наделала. Никитка же врать не станет. Братка-то дома?

      – А я ж откудава знаю, сама только слезла, в избе еще не бывала!

      – Ну беги тогда в избу, а мне еще поросятам надо дать да Бобику хлеб размочить в молоке. Мамка корову-то подоила, не знаешь? Чтоб тепленького псинке налить…

      – Да должна была, она ж к этому часу уже всегда полностью управится. И готовит она только после того, как дела сделает.

      – И огород полила?

      – А огород я полила, и еще кур загнать успела!

      Папка улыбается и чешет усы. Закасывает рукава рубахи и достает сухой хлеб из бочки. Разламывает, кидает в ведро, туда же выдавливает сваренную в мундирах картошку, заливает водой, перемешивает и идет в стайку. Мне почему-то всегда нравится наблюдать, как папка налаживает поросятам корма. Аппетитно так выглядит, ну сама бы поела!

      Один раз даже попробовала, лет в семь. Папка наладил в ведре еды да побежал чужих гусей со двора выгонять. Баб Нюрины гуси тогда постоянно к нам забредали – и в огород прямиком, капусту ощипывать! Сейчас-то уже баб Нюра всех гусей перерубила, больная стала, не по силам ей скот держать, а тогда папка все за ними с метлой бегал. Ну и в тот раз побежал, а я быстренько к ведру, картошку с хлебом оттуда вынимаю – и в рот.

      А вот что дальше было – убейте, не помню! Вроде мамка заметила и ругаться начала. На папку, кажется, накричала, что без присмотра ребенка оставил. Но все это так… размыто, будто во сне. Удивляться остается: почему про хлеб я помню ярко, а про мамку с папкой – нет? До чего необычная вещь – память… Видно, только самое хорошее сохраняет, а плохое – стирает, чтобы человек не мучился.

      И вот бреду я в избу. На крыльце останавливаюсь, отряхиваю юбку от мха да травы, вздыхаю и вхожу в дом.

      А драниками уже вовсю пахнет! Братка за столом сидит и за обе щеки уплетает, только пальцы в сметане измазаны. Никита на табуретке качается и наблюдает за накрытой стаканом мухой. А мамка за компотом смотрит.

      Меня увидела, уперла руки в холщовый фартук и начала:

      – Здрассте, кто заявился! Всю пыль на бане понасобирали, или еще осталась? Нет, вы гляньте, гляньте на нее, всю спидницю изнахратила! Где вы только такую грязищу там нашли?! Иди быстро руки мой да за стол садись! А друг-товарищ твой где?

      Я подскакиваю к умывальнику и плещу воду себе на ладони.

      – Лучше мой! В грязюке там валялись…

      – А лучше не могу. Тут таз уже полный, почти через край бежит. Надо папку подождать, пусть вынесет и выльет.

      – Зачем ждать? – утирая масляный рот, говорит братка. – Я сам сейчас вынесу, вот только поем.

      Мамка СКАЧАТЬ