Материалы биографии. Эдик Штейнберг

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ выражены в твоем обращении слабо. Что и понятно в свете твоей географической диагностики.

      Промежуточное: немотствующее молчание как «способ существования в ночи», то, к чему будут всегда возвращаться в моменты переживания богооставленности принудительной или в апофатическом «богоотрицании», иногда незаметно переходящем в ординарный нигилизм; да, здесь есть отказ художника или «философа» от «Я» как источника и цели всякой гордыни, но здесь же может случиться и отречение от всякой личностности, утрата ипостасности человеческого бытия – в пользу самоутверждения «человеческой природы»; эта обнаженная многозначность и есть лоно творческой свободы, а также свободы совести, где ни к чему уже не принуждают, но ничего еще и не выбрано.

      Это свобода «до шестого дня», а есть, как ты знаешь сам, «день восьмой». А. А. Ахматова говорила о Б. Л. Пастернаке: «Дело в том, что стихи Пастернака написаны до шестого дня, когда Бог создал человека… в стихах у него нету человека. Все, что угодно: грозы, леса, хаос, но не люди. Иногда, правда, показывается он сам, Борис Леонидович, и он-то сам себе удается… Но другие люди в его поэзию не входят…» Это слова «не сумевшей вовремя умереть», как писал об А. А. известный «маяковед» В. Перцов, о не успевшем еще родиться у Б. Л. (в творчестве, разумеется). «В те годы, – вспоминает Л. Чуковская, – Анна Андреевна жила, словно завороженная застенком, требующая от себя и других неотступной памяти о нем, презирающая тех, кто вел себя так, будто его и нету…», памяти, ибо «застенок, поглотивший материально кварталы города, а духовно – наши помыслы во сне и наяву… желал оставаться всевластным и несуществующим зараз». Представь себе, как Поэт у серой стены – в памятовании своем и его силою именно – призывал к ответу эту «всевластную и несуществующую силу», не «друзей народа», конечно, а все то же «ничто», ту же самую «немоту», но здесь – цепкую и липкую. «Мне было так плохо, что я 13 лет не писала стихов…»

      И в самом деле, многозначность немотствующего молчания, так отличного от свидетельствующего слова, весьма способна срываться в разного рода «застенки», и тогда уж, не дай Бог, «самому себе удасться» (это, конечно, не о Пастернаке).

      И поэтому нужно вспомнить, после изначального и промежуточного, еще и окончательное: и тут мои главные вопрошания, недоумения, взволнованные ожидания. Неужто снова «ночь и смерть» и безответность «будет ли Воскресение?».

      Если так, то почему эта безвыходность и «проблематичность», как ты выразился, не вяжется с прекрасной платоновской ясностью, почему нет ей места в светящейся простоте твоих полотен? Или язык геометрии более верен надежде, чем географическая диагностика.

      О, это только вопросы, поверь, только вопросы.

      «Но с чем пришел художник?»

      В надежде, что и мы продолжимся когда-нибудь, остаюсь во вслушивающемся ожидании.

      С неизменным почтением и преданностью

Олег Генисаретский07.2.82

      Э. ШТЕЙНБЕРГ СКАЧАТЬ