Музыкальная классика в мифотворчестве советской эпохи. Марина Раку
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Музыкальная классика в мифотворчестве советской эпохи - Марина Раку страница 31

СКАЧАТЬ энциклопедизм автора с его поистине аристократической свободой выражения – к середине 1930-х годов уже слишком сильно диссонировали с общим тоном советской жизни. Чичерин явно должен был восприниматься как «уходящая натура», и его исповедальный текст был тому слишком очевидным свидетельством. Уже сопроводительное письмо брату преподносило тему рукописи в почти еретическом ключе:

      У меня была революция и Моцарт, революция – настоящее, а Моцарт – предвкушение будущего <…>252.

      Первую часть этой фразы охотно цитировали в жизнеописаниях советского дипломата, вторая же – менее популярная – звучит двусмысленно: выходит, в грядущем мировая революция должна потесниться, уступив место маленькому человечку в пудреном парике, ублажавшему аристократов своей «мало понятной» массам музыкой?!

      Между тем «вопрос о Моцарте» и других классиках «в пудреных париках» или еще более отдаленных музыкальных эпохах ставился в прессе весьма остро. В центре оказывалась проблема исполнительской интерпретации, одна из определяющих и для Чичерина. Но здесь речь шла уже не о «прививке» старинной музыке романтической амбивалентности и глубинного трагизма, а о принципиальной возможности ее существования в эпоху «восстания масс»:

      Неладно обстоит у нас дело с идеологией воспроизведения «памятников художественной старины». И прежде всего вот что: в обычных наших отношениях к искусству отмерших эпох у нас тьма сумбурной недоговоренности, еще больше лицемерия, а больше всего безнадежного, однобокого трафарета. <…>

      Бах, и Моцарт, и Гайдн имеет каждый у нас свою весьма помпезную и классически-штампованную этикетку. Еще бы Бах! Еще бы Моцарт, Гайдн! Их и исполнять нужно особо, специфично, собственным их стилем.

      Так ли это? Конечно, не так.

      <…> разве старое искусство застыло, разве оно мертво, не действенно?

      Нет, конечно, оно живо и в средствах своей собственной выразительности. Но оно живо не для чувствующей современность массы, а для ограниченной группы людей, достаточно способных к дифференциации своих познавательных способностей – для тех, которые по своему специально-музыкально-культурному уровню способны аккамодировать ретроспективно на любые исторические явления.

      Знаете так: на Баха один глазок, на Вагнера – другой, на Мило (т.е. Мийо. – М.Р.) и Пуленка – третий.

      К этой «спецной» группе присоединяется еще слой лиц, просто искушенных в области искусства вообще. Им органически понятны приемы оперирования с набором оптических инструментов в отношении явлений различных эпох, приемы «ментального транспорта» из одного исторического ключа в другой253.

      Искусство – живое для немногих – становилось явным претендентом на гибель в процессе «естественного отбора», ведь, как еще раз напоминал Н.М. Стрельников254,

      <…> речь идет об искусстве сегодня, то есть о воздействии на массу наших дней <…>СКАЧАТЬ

<p>252</p>

Цит. по: Там же. С. 21.

<p>253</p>

Стрельников Н. «Дон-Жуан» // Жизнь искусства. 1924. № 43. С. 11. См. также: С.М. «Дон-Жуан» // Вечерняя газета. 1924. 13 окт. С.М. – предположительно, псевдоним музыковеда С.М. Майкапара или театроведа С.С. Мокульского.

<p>254</p>

Стрельников Николай Михайлович (наст. фамилия Мезенкампф, 1888 – 1939) – композитор и критик, видный юрист. В 1909 г. окончил Училище правоведения. Композиции учился у Ц. Кюи, А. Житомирского, А. Лядова. В 1918 – 1927 гг. – зав. музыкального отдела петроградской газеты (с 1923 г. – журнала) «Жизнь искусства». С 1921 г. – зав. концертным отделом Петроградской филармонии, с 1922 г. до конца жизни – зав. музыкальной частью и дирижер ленинградского ТЮЗа. Приобрел известность как автор музыки «Холопки» – одной из первых советских оперетт (1929).