Музыкальная классика в мифотворчестве советской эпохи. Марина Раку
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Музыкальная классика в мифотворчестве советской эпохи - Марина Раку страница 10

СКАЧАТЬ target="_blank" rel="nofollow" href="#n66" type="note">66, отбор «учителей социализма» должен был установить круг «праотцев» новой культуры. Но уже перипетии первоначального отбора говорят о том, что сколько-нибудь объективных и общих критериев для различных инстанций, принимавших участие в нем, не было. То верх одерживал подход с точки зрения художественного «масштаба» личности, то с точки зрения «революционности». Так, Совет Наркомпроса от 30 июля предписывает внести в первый список, предложенный Покровским, – Гейне, Баумана и Ухтомского, но исключить Владимира Соловьева, а в начале августа из него «вылетают» Гоголь, Никитин, Новиков, ранее так и не вычеркнутый Соловьев, Мечников и Растрелли-отец, по недосмотру властей почти две недели пребывавший в компании «учителей социализма». В свою очередь Бетховен, Мусоргский, Глинка, Скрябин, Чайковский, Римский-Корсаков, Бородин и Шопен – это прежде всего классики «первого ряда», к которым могли, конечно, быть причислены и некоторые другие67.

      Это и происходило повсеместно на практике. Начатая «наверху» кодификация была активно подхвачена прессой 1920-х годов. Список кандидатур на роль «революционных художников» неоднократно уточнялся, претерпевая порой совершенно непредсказуемые изменения. Так, в 1926 году Сабанеев, оглядываясь на события первых лет революции, вспоминал:

      Именно в эту раннюю послереволюционную эру почти ко всем композиторам прошлого оказались так или иначе приклеены этикетки, возвещавшие в более или менее категорической форме их соотношение с пролетарским искусством, все они были расценены «по отношению» к предполагаемому искусству пролетариата. В число «буржуазных» попали Чайковский, Рахманинов, Дебюсси, Шопен, Шуман, в число революционеров – Скрябин, Мусоргский, Бах, Бетховен, Вагнер и т.д.68

      Как видим, Шопен и Чайковский из первоначально отобранного властями круга «революционных композиторов» быстро перекочевали в «лагерь буржуазии», но и на этом, как будет показано в дальнейшем, их перемещения через «линию фронта», разделявшую «полезных» и «вредных» классиков, не завершились. В свою очередь к числу несомненных «революционеров» в глазах идеологов к середине 1920-х годов, когда Сабанеевым были написаны эти строки, уже не принадлежали ни Скрябин, ни Бах…69

      К тому, что редукция списков имен не отвечает интересам культурной политики, власти пришли лишь в начале 1930-х годов. Однако до этого было сделано несколько успешных и безуспешных попыток «приклеивания этикеток» (по выражению Сабанеева) к существующим портретам композиторов. Неудовлетворительность результатов на этом направлении убедила идеологов в необходимости тщательной и целенаправленной работы над классиками. Тактика редукции списков сменилась на тактику редукции смыслов. Она-то и определила основное направление идеологической работы над классическим наследием в советские годы.

      I. 1. Русские композиторы: пересмотр иерархии

      Казалось бы, законно и естественно было рассматривать в качестве фундамента СКАЧАТЬ

<p>67</p>

Поучительно сравнить эти списки со сходными проектами монументальной пропаганды середины 1930-х. Как указывает Ю. Молок, юбилейная дискуссия о памятнике Пушкину в журнале «Звезда» (1936 – 1937) привела к разговору о необходимости увековечения в Ленинграде памяти «великих художников прошлого». Список открывали писатели во главе с М. Горьким. Художник и критик Н.Э. Радлов предложил «расширить тему»: «Мы, советские художники, совершенно уверены, что в скором времени практически встанет вопрос о памятниках и бюстах таких людей, как Александр Иванов, Репин, Суриков, К. Брюллов, В. Серов, Чайковский, Римский-Корсаков, Бородин и др.» (цит. по: Молок Ю. Пушкин в 1937 году. М., 2000. С. 39). Из этого перечня был осуществлен только памятник Н.А. Римскому-Корсакову и лишь в 1952 г. В ходе дискуссии предлагалось также сооружать памятники литературным героям, что было поддержано, но не осуществлено. Обращает на себя внимание не только литературоцентристская тенденция этих новых проектов, но и значительное сокращение имен композиторов, в ряду которых, кроме того, только русские авторы. Примечательно также, что наиболее подходящим местом для аллеи бюстов великих людей Радлов называет проспект Пролетарской победы на Васильевском острове (Молок Ю. Указ. соч.).

<p>68</p>

Сабанеев Л. Музыка после Октября. С. 20.

<p>69</p>

«Ленинский план монументальной пропаганды» (так он официально назывался в советской исторической литературе) не был воплощен в жизнь целиком, хотя в соответствии с ним в Москве и Петрограде было воздвигнуто несколько десятков «временных» памятников, впоследствии разобранных. Сохранилось из них всего несколько московских монументов – К. Марксу, Ф. Энгельсу, А. Герцену, Н. Огареву – и несколько аллегорических фигур (например, барельеф «Рабочий» на здании Петровского пассажа).