Собрание сочинений в десяти томах. Том девятый. Ave Maria. Вацлав Вацлавович Михальский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ стол.

      – А где Саша? – как бы ища последней защиты, спросила Ксения.

      – Саша на лекциях, скоро придет. Сейчас и Наталья вернется, будем чай пить, знакомиться.

      – Мне некогда, у меня поезд, – робко сказала Ксения.

      – Точно, в деканате лежала, – входя в кабинет, подала Папикову телеграмму его жена.

      «Отец умер тчк Болезнью матери задерживаюсь неопределенное время тчк Домбровский».

      Когда на кафедру возвратилась с лекций Александра, Ксения и Наталья пили чай, а Папиков говорил по телефону с заместителем министра здравоохранения Иваном Ивановичем, сына которого Александра крестила недавно в Пушкинской купели Елоховского собора, выступив в роли его крестной матери.

      – Иван Иванович, ты помнишь моего ассистента по Ашхабаду майора Домбровского? Да-да, того, что был ранен в патруле, которого мы привезли в Москву. Я отпустил его на реабилитацию после ранения. Ну да, ты ведь сам доставал ему путевку в Кисловодск. Да, и прислал телеграмму, что отец умер, а мать тяжело больна, и он задерживается. Ты там сообрази… Длительную командировку? Как моему ассистенту? Годится. Все бумажки я тебе представлю. Спасибо. – Папиков положил трубку.

      – Оформим его переводом с правом возвращения в столицу, а там видно будет, – сказал он, обращаясь к Александре и Наталье. – Ну, а пока письма ему передадим с Ксенией, деньжат…

      Письмо к Адаму далось Александре легко. Она выразила ему соболезнование по поводу кончины его отца, о себе написала коротко: «У меня все идет своим ходом». А вот как подписаться – долго не могла сообразить. «Вечно твоя Саша»? – Глупо. «Александра Домбровская» – еще глупей. Думала, думала и, наконец, подписала просто: «Александра». Нелегко ей далась эта подпись, но все-таки она нашла в себе силы ничего не клянчить, ничего не вымогать, ни на что не намекать, а сохранить собственное достоинство. Хотя что там достоинство, что гордыня? Жизнь свою она бы с радостью бросила ему под ноги. Но теперь она не одна: есть Ванечка, и есть в ней еще кое-кто, поважнее Ванечки и, наверное, даже Адама.

XII

      Мария и тетя Нюся ни слова не говорили с Аннет по-французски, только по-русски, и она делала удивительные успехи в овладении языком. Видимо, еще с младых ногтей, от папы с мамой, которые общались в семье по-русски, у Аннет остался большой пассивный запас слов. А теперь, в разговорах с Марией и Нюсей, русские слова, как по волшебству, выплывали из памяти одно за другим, а то и выстраивались целыми фразами.

      В Аннет было столько энергии, что даже работящая, неутомимая тетя Нюся, и та ей дивилась. Аннет возвращалась из университета с подготовительных курсов в половине третьего, обедала с тетей Нюсей, а иногда и с Марией, выводила на часок погулять Фунтика, который ее обожал, и начинала хлопотать по дому. Она всегда находила что помыть, почистить, протереть. Особенно любила Аннет гладить белье. И тетя Нюся, и Мария делали обычно это без удовольствия и удивлялись Аннет:

      – Неужели тебе нравится?

      – Еще как!

      Раньше полы во всем особняке, и в том числе на их этаже, СКАЧАТЬ