Время подонков: хроника луганской перестройки. Валерий Борисов

Чтение книги онлайн.

      – Не знаю. – Равнодушно ответил Сорокин. – У него секретари городских райкомов и секретари крупных заводов. Снова пришла пора перемен. Сложно все… – И он глубоко зевнул.

      – Знаю, что у него секретари райкомов. – Ответил Роман. – Успеет ли он меня принять?

      – Примет, раз назначил прием. – Успокоил его Сорокин. – Не волнуйтесь. Место заведующего отделом будет за вами. Конкурентов у вас нет. Тем более, сейчас требуют выдвигать молодых. А у вас все это есть. Прежде всего, я имею в виду молодость. Есть и опыт… Так, что не беспокойтесь, Роман Богданович. Подождите еще несколько минут, и ваша звезда сама упадет к вашим ногам. – Он, как показалось Роману, ехидно улыбнулся.

      «Да, в отношении меня, ты прав. А тебе уже не светит повышение – возраст! – Подумал Роман, внутренне обиженный участливыми, но подковыристыми словами Сорокина. – Ты за всю жизнь не добился того, чего я могу достигнуть сейчас. Не попал в нужную обойму должностей. Так заканчивай жизнь инструктором!» – Презрительно подумал он о Сорокине, а вслух ответил:

      – Спасибо, Григорий Иванович, за поддержку. Но я все-таки волнуюсь. Сами понимаете?

      Но Сорокин его не слушал, только кивнул головой и углубился в чтение бумаг, лежащих на столе. Заходили в приемную работники обкома, спрашивали о пустяках и, убедившись, что первый еще здесь, со вздохом разочарования о потерянном вечере, отправлялись обратно в свои кабинеты. Уходить было нельзя, – вдруг потребуются еще кому-то из старших руководителей. Закон партии железный – работать без ограничений рабочего дня, а когда на месте первый, присутствовать на рабочем месте до его ухода.

      Прошел еще час. Семерчук не выходил из приемной, ждал, изредка перекидываясь словами с Сорокиным и обкомовцами, заглядывающими на секунду в приемную, все с тем же вопросом, ставшим проблемой – первый еще здесь? Наконец, около восьми вечера, из дверей первого секретаря начали выходить совещавшиеся. Через полчаса вышел последний из них и в селекторе раздался голос первого:

      – Семерчук здесь?

      – Да. – Коротко ответил Сорокин.

      – Пусть зайдет. – И селектор смолк.

      Сорокин молча кивнул Роману – заходи, наступила твоя очередь. Семерчук, почувствовал, как от волнения стали потными спина и ладони и, с неожиданно оробевшей душой, шагнул к тяжелой двери, – а вроде был готов к встрече с первым, но вот все равно трусливо разволновался. По мягкой ковровой дорожке, с замеревшей робостью в груди, он прошел по мягкому ковру всю длинную комнату, к сидевшему в конце кабинета, первому секретарю обкома партии. Тот устало приподнявшись, протянул Роману руку, приветствуя его самокритичными словами:

      – Прошу вас извинить меня, что поздно принимаю. Но, сами видите, дел невпроворот.

      Павел Трифонович Столяренко – первый секретарь обкома, слыл среди своих работников огромным демократом и доступнейшим для всех человеком. Он СКАЧАТЬ