Времена. Феликс Фельдман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ помнил это время. И деда своего хорошо помнил, хоть тот рано умер. И бабушку свою, очень добрую к нему, хорошо помнил и любил. Звали её Эстер-Юдифь. Довольно редкое двойное имя даже у евреев.

      А что потом? Потом он перед Первой мировой войной похоронил родителей на еврейском кладбище и стал хозяином магазина. Сёстры помогали.

      В 20-е годы дела пошли плохо. Даже у богатеев Роговских. Город снова стал польским, но национальная независимость поляков не принесла экономического расцвета. Евреи стали искать путей в Америку. Смельчаки направились в Палестину. Община захирела настолько, что порой трудно было собрать в синагоге и миньян[2]. Но и это было не главным. Становилось ясно, что польское государство активно поддерживает польских коммерсантов и их кооперативы. Налоги душили и разоряли еврейских торговцев и ремесленников. Что в городе, что в сельской местности осуществлялся настоящий бойкот. Даже в Гнезно стал проявляться откровенный антисемитизм. И воскресала классическая проблема: надо искать другое место…

      – Шимэн, хватит мёрзнуть, заходи, – услышал он звонкий голос Августы. Сёстры произносили его имя по-еврейски.

      – Мы с Йетткой уже за столо-о-м, – пропела она.

      Своих сестёр Симон любил, а младшая, Августа, заботилась о нём как мать. Так и не расставались с самого детства и жили вместе. С Августой они вместе и работали.

      – Ох-ох… – покряхтев больше для виду, – да иду я, Густи. Иду. Что там у вас на завтрак?

      – Овсяная каша и гренки с кофе. Не настоящим, конечно.

      Симон оглядел стол, на котором сиротливо смотрелся сервированный сёстрами скромный завтрак. Стол был большой овальный, с искусно гнутыми ножками, с коричневой лакированной поверхностью. Он любил хорошую мебель и никогда не жалел на неё денег.

      – Почему конечно? – спросил он.

      – Закончился, Шимэн. Ты обещал съездить к Ури. В этом гастрономе сейчас есть всё.

      – И деньги тоже? – больше для виду проворчал он. И серьёзней: – Вы не забыли первое апреля 33-го года? Старые клиенты нас пока посещают. Берлин не провинция. Но в магазине народу поубавилось значительно. Скорее всего, боятся. Надеюсь, именно боятся. У меня, правда, есть идея, как обойти бойкот.

      – Ты имеешь в виду Бернда? – Августа припомнила старый разговор. – Не рискованно?

      – Да, Густи. Другого выхода я не вижу…

      После завтрака, как обычно, обсуждение новостей и предстоящих дел. Йеттка серьёзно больна. Вся высохла. Она сильно сдала после смерти мужа, и они с Августой решили: берём её к себе. Здесь во Фриденау было куда спокойней и уютней, чем в её старой квартире.

      Карл Вельс, муж Йеттки, снимал жильё на Нолендорфштрассе, но там в квартирах слишком большие, плохо отапливаемые комнаты, а у них ещё и с общей проходной гостиной. Муж был представителем картонажной фабрики, вечно по служебным командировкам, а ей-то теперь зачем СКАЧАТЬ