Дети империи. Быть может всё. Иван Олегович Иванов

Чтение книги онлайн.

      Искусство нам дано для того, чтобы не умереть от истины.

      Москва. 2010–2012 годы

      Когда Светлана и Дмитрий вернулись после всех африканских бед и злоключений в Москву, любимая сразу же погрузилась в мир домашних забот. Она прекрасно готовила, как в свое время научила ее бабушка, окончившая Смольный институт, радовалась большой и уютной квартире, похожей на музей живописи и антиквариата, ходила по магазинам и лучшим рынкам. Дмитрий часто допоздна задерживался в еженедельнике. Они встречались лишь поздним вечером, когда журналист приходил с работы в их квартиру на Большой Бронной, напротив Патриарших прудов. По старой московской привычке ужинали на огромной кухне. А потом допоздна беседовали под крепкий кенийский чай. Дмитрий рассказывал о своей работе, новых знакомствах и встречах с авторами.

      Но шли месяцы, и деятельной Светиной натуре надоело заниматься одними домашними хлопотами. Она все чаще посещала музеи, могла целыми днями пропадать в Пушкинском или старой Третьяковке. За время ее африканской эпопеи в Москве многое изменилось. Открылись десятки, если не сотни, новых музеев, художественных галерей, ювелирных и антикварных магазинов. Ее прежние подруги, зная страсть Светы к изящным искусствам, приглашали на вернисажи выставок живописи, графики, скульптуры, а также на художественные и антикварные аукционы.

      Любовь к прекрасному жила в этой элегантной женщине, казалось, с самого ее рождения. Чуть ли не с трех лет она могла часами просиживать за французскими, итальянскими, британскими, испанскими, голландскими альбомами, посвященными коллекциям знаменитых музеев мира. Дедушка Егор получал все художественные новинки, издаваемые на Западе. Но это была не причуда большого начальника, а его работа.

      Еще в начале двадцатых годов этот скромный парень из крестьянской семьи Новгородской губернии восемнадцати лет от роду был принят в местные органы ВЧК и, как главный герой фильма «Зеленый фургон», исколесил не одну сотню верст по лесам и разбитым проселкам северных губерний, гоняясь за «птенцами Керенского». Пытливый ум его, энергия и желание учиться неведомому делу криминалистики не остались незамеченными руководителем губернской ЧК, бывшим латышским стрелком. Осенью 1924 года по комсомольскому набору он был направлен на учебу в Петроградский университет. Учеба уже началась, и штат студентов юридического факультета был полностью укомплектован. В ректорате Егору предложили либо приезжать на следующий год, либо идти на кафедру искусствоведения и истории искусств, где, как водится, был недобор, особенно парней.

      С самого раннего детства в воскресные и праздничные дни он очень любил ходить со старшими в церковь, где внимательно разглядывал каждую икону и потемневшие от времени фрески на стенах. В это время он не слышал и не видел ничего кругом: ни проповеди батюшки, ни хора. А теперь, случайно попав в иной для него мир, он загорелся новой специальностью. Неожиданно она увлекла его.

      Учился прилежно, днями просиживая после лекций СКАЧАТЬ