Перстень Лёвеншёльдов. Сельма Лагерлёф

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сказал с гримасой Йёста Берлинг и всплеснул руками. – Целовать Йёсту Берлинга, стыдитесь!

      Марианна не удержалась от смеха.

      – Ведь каждый знает, что Йёста Берлинг – неотразим. Моя вина ничуть не больше, чем других.

      И они пришли к полному согласию – делать вид, будто ничего не произошло, чтобы никто ничего не мог заподозрить.

      – Могу я быть уверена в том, что правда никогда не выплывет наружу, господин Йёста? – спросила она, когда им пора было выйти к зрителям.

      – Можете, фрёкен Марианна. Кавалеры умеют молчать, я ручаюсь.

      Она опустила веки. Странная улыбка заиграла у нее на устах.

      – А если правда все же выплывет наружу, что подумают обо мне люди, господин Йёста?

      – Ничего они не подумают, они ведь знают, что это ничего не значит. Они решат, что мы вошли в роль и продолжали игру.

      Еще один вопрос сорвался как бы невзначай из-под опущенных век, с натянуто улыбающихся губ Марианны.

      – Ну а вы сами, господин Йёста? Что вы, господин Йёста, думаете обо всем об этом?

      – Я полагаю, что вы, фрёкен Марианна, влюблены в меня, – пошутил он.

      – У вас нет оснований так думать, – улыбнулась она. – А не то мне придется пронзить вас, господин Йёста, этим вот испанским кинжалом, чтобы доказать вашу неправоту, господин Йёста!

      – Дорого обходятся женские поцелуи, – сказал Йёста. – Неужто ваш поцелуй стоит жизни, фрёкен Марианна?

      И тут вдруг Марианна одарила его пламенным взглядом, таким острым, что Йёста ощутил его как удар кинжала.

      – Лучше бы мне видеть вас мертвым, Йёста Берлинг, да, мертвым, мертвым!

      Эти слова пробудили старую мечту, зажгли старую тоску в крови поэта.

      – Ах, – сказал он, – если б эти слова значили больше, чем просто слова, если б это были стрелы, вылетающие из темных зарослей, если б это были яд или кинжал. Если б в их власти было бы умертвить мое жалкое, мое бренное тело и помочь душе моей обрести свободу!

      Она снова спокойно улыбалась.

      – Ребячество! – сказала она и взяла Йёсту под руку, чтобы выйти вместе с ним к гостям.

      Они не сняли свои костюмы, и появление их уже не на сцене вызвало новую бурю восторга. Все восхваляли их. И никто ничего не заподозрил.

      Снова начались танцы, но Йёста Берлинг покинул бальный зал. Сердце его болело от взоров Марианны так, словно в него вонзили острый стальной клинок. Он хорошо понял, что она хотела сказать.

      Любить его – позор, быть любимым им – позор, позор худший, чем смерть.

      Никогда больше не станет он танцевать, он больше не желает видеть их, этих прекрасных женщин.

      Он хорошо знал, что эти прекрасные глаза сверкают, а эти розовые щеки пылают не для него. Не для него парящий полет легких ножек, не для него звучит низкий, грудной смех. Да, танцевать с ним, мечтать вместе с ним – это они могут; но ни одна из них не захотела бы всерьез принадлежать ему.

      Поэт СКАЧАТЬ