СКАЧАТЬ
расходились две баржи, пустая – вниз, гружёная щебнем – вверх. Потом вверх прошёл двухпалубный теплоход «Свирь», потом вниз, обещая покачать бакен на волне, трёхпалубный «Академик Петров». Вдоль другого берега, едва различимая – почти полкилометра ширины! – проскользила стайка байдарок, и после них, словно дождавшись, наконец, необходимого для чуда затишья, река, как истончающийся мыльный пузырь, начала менять цвет, медленно, по минуте на оттенок: невидимый фонарь, то ли с неба, то ли со дна подсветил сначала малиновым, потом добавил, не смешивая с малиновым, синего, оба заменил на густой изумруд, подзолотил его до фисташкового металлика, потом остался один металл, но и его серый блеск тут же, не дав своей минуты металлу, начал заполняться предгрозовым фиолетом, как будто малиновый с синим всё-таки смешались, пройдя через эту многоэтапную колорную алхимию. Фиолетовым и густым стал воздух, густым и при этом во много раз прозрачней прежнего белого, не просто прозрачней – стекло его как будто превратилось в увеличивающую линзу – всё, в какую сторону, в какую даль не посмотри, было различимо до мелочей: утка с недавно вылупившимся выводком в заводи на том, чуть не за километр, берегу, там же голубые стрекозы над стеблями осоки, даже поплавок рыбака, бывшего до этого вместе со своей лодкой досадной точкой на водном горизонте. Проплыл – далеко ли, близко? – чёлн, ещё один, выплывшая из иного времени вёсельная барка, дружно скрипя всеми двенадцатью уключинами, потащила рыбный или творожно-масляный груз вверх, должно на Москву… А воздух становился всё гуще и прозрачней, ровный бриз качнул листики прибрежного ивняка, над горизонтом полыхнула синяя зарница, на двадцатый удар сердца бриз принёс небесный вздох – всё, что осталось от далёкого грома.
– Смотрите, вот он! – Лёха поднялся с корточек и градусов на сорок, как лыжник-прыгун с трамплина, наклонился вперёд.
«Почему он не падает?» – предательски заработала голова у Семёна, и воздух сразу стал жижеть.
– Я не вижу, – не проговорил, почти проплакал он.
– Смотри за горизонт, – прошептала Катя, – нет, лучше выше кончика носа…
Семён растерялся – перед ним была только красавица Ока, судорожно начал менять фокус – и за горизонт, и выше кончика носа – ничего! Вспомнил, как учили его смотреть на картинки–обманки, где из ровного узорчатого фона проявлялись и оживали объёмные фигуры предметов, также размежил глаза и… увидел! Три паруса уходили по Оке в сторону Коломны, не уменьшаясь при этом, а, наоборот, увеличиваясь.
Лёха вошёл в свой чёлн и поплыл следом, с каждым гребком – так показалось Семёну – тоже становясь, вопреки оптике и геометрии, все больше и великанистей…
Сновидения
—Выпейте покуда, на дорогу!– сказал он
О.Генри, «Короли и капуста»
Кто смел, кто смел положить ко мне эту записку? – набросился на него Потёмкин, тряся в руке небольшой лист синей почтовой бумаги.
М. Волконский «Два мага»
– Что это вы все уснули? Вроде и не совсем, чтоб… – Семёну было немного неловко перед Катей за команду, за себя, что как-то незаметно выпал из коллектива, а сам коллектив выглядел
СКАЧАТЬ