Трилогия садизма: Одиночество. Деструктивность. Любовь. Игорь Озёрский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вниз по течению. Теперь уже не имеет значения, что было раньше. Можно вспоминать смех и слёзы, хорошее и плохое, но река течёт дальше – всё ниже и всё жарче. Лодочник! Ты же точно знаешь дорогу?

      Я не слышал пения птиц, но я и не прислушивался к этому пению, они молчали только для меня. Теперь же я слышу скрип вёсел, и эта музыка лишь для моих ушей. Поиск предназначения завершился исполнением предназначения, которое так же сумбурно, как и вообще все понятия о долге, о цели и о дожде.

      Не подумайте, что наша жизнь – река. Нет, она проходит на суше, и пути у всех разные, просто кто-то в конце концов оказывается в этой лодке.

      …у неё были густые ресницы, очень красивые глаза и платиновые волосы, наверное, такого же цвета была и её душа. К сожалению, того же нельзя сказать и о моей душе.

      Греби быстрее, лодочник, греби!

      …и думаешь лишь об одном, чего всё-таки стоит тишина перед неизведанным, пара минут спокойствия на смертном одре, глоток Nicotiana tabacum перед казнью… или шум ветра и скрип вёсел, которые сопровождают тебя в последний путь…

      Огромные хлопья снега осторожно опускались на одежду, на волосы и на лицо лодочнику, но он не замечал их и грёб дальше как ни в чём не бывало. Он молчал. За него говорил Стикс.

      Посмотри на меня, лодочник! Ты же знаешь, куда мы идём! Да, мой дорогой Харон[12], – в Аид…

      Мне кажется, я знаю, чего стоит этот путь, – он стоит того, чтобы жить и однажды влюбиться; он стоит первого поцелуя и запаха её тела; стоит взлёта и падения, шума дождя и огромных хлопьев снега, рассвета и заката… наверное, не так уж мало за скрип вёсел.

      Из хроник Харона

      «Осколки бытия», часть 2

      Asmodeus[13]

      Шум прибоя, свист ветра, морской бриз

      Порой стоит опорочить мысль, чтобы избавиться от идеи.

      Не бывает ничего постоянного: всё, как и любая лампа, когда-нибудь перегорает. Можно обманывать себя и можно жалеть, но деструктивность возьмёт своё. Любое «если» становится «когда», ибо это всё вопрос времени, притом с самого начала, но никто не хочет в это верить, так как верят в то, во что хотят; самообман, двуличие и лицемерие немного спасают положение, но лишь на время, в принципе, самим положением можно спасти положение, только это уже никому не нужно. Дело всё в том, что балом правит мнительность и алчность, как стая леммингов[14], прыгающих с утёса или тонущих в водоёме, массовый суицид грызунов… для кого-то миф, для иных – потеха.

      Её тело вздрагивает в порыве страсти, она кричит: «Asmodeus, Asmodeus!» – и если даже она христианка и ад существует, она всё равно за это туда не попадёт, ибо Бог не запрещал нам заниматься сексом, возможно, ему даже нравится наблюдать за нами. Это ни в коей мере не богохульство, лишь банальная и даже где-то примитивная логика. Если принять за абсолютную истину существование Бога, то в таком случае именно Бог одарил нас детородными органами. Это очень кстати и даже, я бы сказал, к месту.

      Вожделение свойственно всем; в груди, животе и паху каждого горит огонь, СКАЧАТЬ