Хроника одного полка. 1915 год. В седле. Евгений Анташкевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ налетел, но Жамин не шелохнулся, только из себя выдавил:

      – А не наскакивай, Четвертаков, не наскакивай, убил раба божьего Ивова, а теперь наскакиваешь, думаешь, ты тут один – герой?

***

      Когда после обеда Сашка Клешня снова увязывал торока, к нему подошёл врач.

      – Вас ведь зовут Александ`ъ, как вас по батюшке?

      Сашка повернулся.

      – Демьяныч, – ответил он.

      – Александ`ъ Демьянович, у меня к вам есть пъедложение, поскольку вы, как и я, москвич и ваш скелет, как и мой, не пъедназначен для кавалеъийского седла, если хотите, можете пеесесть в мою двуколку, место найдётся.

      – Премного благодарен, Алексей Гивиевич, ваше благородие!

      – Можно без «благоодиев».

      – Как угодно, можно и без «благородиев», а вы в Москве откуда будете?

      – Я с Малого Кисловского пееулка, дом лесопъомышленника Белкина, а вы?

      – С Поварской.

      – Ну вот и хорошо, значит, нас с вами ъазделяет только площадь Аъбатской заставы…

      «Тот ещё москвич… Арбатских ворот…» – мысленно поправил доктора Сашка.

      Курашвили мял папиросу.

      – Можете ваш кааван, – продолжил он, – пъивязать к моей двуколке, это, кстати, и безопасно, на ней къасные къесты нашиты, поэтому соусники и винный запас уважаемого Константина Фёдоовича будут в большей сохъанности.

      – Премного благодарен, Алексей… – Сашка чуть было не сказал «Ги́рьевич», как по крестьянской своей простоте врача звали драгуны из тверских: «Кýра» и «Ги́ря», но недолго, только до того, как «Кура» поднял с того света нескольких тяжелораненых кавалеристов.

      – Ги́ъевич, Ги́ъевич, знаю, так пъоще, не смущайтесь, Александ`ъ Демьяныч.

      Сашка засмущался и потупил взор и поэтому не заметил, что врач тоже смущается. Они оба, и врач и денщик, были одного роста, высоченные, попросту говоря – верзилы и оба «шкилеты». Курашвили был лысый, с бритым лицом и в пенсне на шёлковой ленте, а Сашка – вьющийся брюнет с ранней сединой и сросшимися на переносице бровями, ещё он носил свисающие усы и имел с подглазникамимешками грустные круглые глаза, как у лошади. Почемуто оба говорили в нос.

      – Я только доложусь, чтобы меня не искали, – сказал Клешня и выжидательно застыл.

      – Доложитесь, Александ`ъ Демьяныч, доложитесь, – глядя на Сашку, сказал Курашвили и подумал: «А вид имеет прямо как только что с паперти!»

      Он осмотрелся и увидел, что на него движутся санитары и несут носилки. Курашвили шагнул в сторону, освобождая дорогу, и всмотрелся: несли восемь носилок с деревенскими, у них был жуткий вид сильно обожжённых людей. Рядом с первыми носилками прямо по снегу шёл ксёндз, он держал руки у груди, его лицо было черно от сажи, он сжимал молитвенник и смотрел на лежавшего на носилках.

      «Вот чёрт, – подумал про него Курашвили, – СКАЧАТЬ