Жили-были на войне. Исай Кузнецов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ довольно усмехнулся и похлопал меня по плечу:

      – Хороший ты человек, сержант!

      Он встал и вошел в дом. У меня мелькнуло было легкое подозрение по поводу того, почему Лукашев так уж рвется сопровождать пленных. Но мысль эта показалась мне настолько невероятной, что я тут же отбросил ее.

      – Смотри не потеряй их, доведи до места! – сказал я ему, когда он вывел немцев из дому.

      – Не бойся, сержант, приведу, куда следует, – ответил он с усмешкой.

      – До свидания, господин офицер, – сказал Курт.

      Карл Фридрих только молча кивнул. Я пожелал им счастливого пути, вернул фотографии, письма и открытки, документы передал Лукашеву. Они медленно побрели по дороге. Лукашев, с автоматом на груди, весело насвистывая, шел сзади.

      – Не волнуйся, сержант, – крикнул он мне, обернувшись, – все будет в лучшем виде.

      Я долго смотрел им вслед, пока они не скрылись за поворотом. И тут я услышал за спиной невнятное бормотание Галиева. Я обернулся. Галиев грустно покачивал головой и бормотал что-то по-татарски, глядя на дорогу.

      – Ты что? – спросил я. – Что с тобой, Хасан?

      Он не ответил, продолжал бормотать, потом провел двумя ладонями по своему лицу. Он молился…

      Мне стало не по себе. Недавнее подозрение вернулось уже как уверенность. Теперь все – и его настойчивое желание сопровождать немцев, и его наглая улыбка, и слова, явно двусмысленные, все подтверждало эту мою уверенность. И все же не хотелось верить, что Лукашев может пойти на такое. Я повторял про себя: не может, не может, но чем больше я себя убеждал, тем сильней убеждался в обратном – может. Лукашев – может. И сделает!

      Я схватил Галиева за плечи.

      – Что ты знаешь, Хасан? – кричал я, тряся его. – Что он тебе сказал?

      Галиев закрыл глаза и молчал.

      Я отпустил его и бросился бежать в ту сторону, куда они ушли. Я бежал, пока не задохнулся. Тяжело дыша, я шел, оглядываясь, не идет ли попутная машина. Но шоссе, еще едва освещенное солнцем, было пустынно. И я то шел, то бежал, пока не понял, что все равно не догоню их. И если Лукашев решился на это, то сделает непременно. Если уже не сделал.

      Возвращался я медленно и уже ни о чем не думал. Вернее, старался не думать…

      Вернувшись, вошел в дом и бросился на солому. И, как ни странно, тут же уснул. Но вскоре проснулся и вышел на крыльцо.

      Солнце стояло высоко, но дорога, устланная оборванными, увядшими, истоптанными ветками черешен, была по-прежнему безлюдна.

      Джинн

      Эльба, вопреки моим поэтическим представлениям, оказалась рекой довольно обыкновенной, никакими красотами не блиставшей, во всяком случае в том месте, где нам надлежало наводить мост. Низкие берега, по-весеннему мутная, холодная вода, лениво хлюпающая у плоского, ничем не примечательного берега.

      Мы расположились в обширной усадьбе с мрачноватым трехэтажным домом, который солдаты называли замком из-за четырех стоявших на лестничных площадках рыцарей в блестящих доспехах, с опущенными забралами и мечами, которые они держали перед СКАЧАТЬ