Притча. Вусал Гаджиев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ фыркает. Пытается подбочениться на мятой разрыхленной подушке, но проваливается в нее по локоть. Наконец, он усаживается как ему удобно. Или насколько ему удобно.

      – Вот, когда рожусь в Японии, тогда и поговорим, – говорит он голосом надтреснутым.

      Илья собрал разбросанные вещи, разложил их аккуратно на спинках стульев и принялся за следующую работу – вытирание пыли.

      – А дело не в Японии, – остановился. Приложил указательный палец к виску, – Дело вот здесь, в голове. Много бодрых, энергичных людей, пожилых людей есть и в нашей стране. Вот, Северный Кавказ, например. Не Япония, ведь? А люди живут и по сто лет. И наслаждаются жизнью. Любят ее. А вы?

      Смотрю на Владимира Романовича. Уголки губ тянутся вниз, брови насуплены. Он глядит на неопределенную точку, будто бы не в пространство, а во время.

      Я завороженно смотрю на него и представляю себе его мысли. Сначала отслеживаю траекторию его взгляда – он смотрит куда-то в окно, или сквозь пыльное освещенное лучами Солнца стекло окна. Или, как я неожиданно для себя уже подумал – он смотрит сквозь пространство, куда-то в прошлое. В то прошлое, когда ему было восемнадцать – ноги были еще более чем послушны, сил и энергии столько, что с лихвой хватило бы и на десятки лет в нынешнее время. Как глупо и легко растрачивается энергия молодости – подумал я на мгновение, но тут же вернул ход мыслей в направлении Владимира Романовича. Я смотрел на его глубокий задумчивый взгляд и представлял, о чем он сейчас думает. И всякий раз в своих фантазиях о мыслях Владимира Романовича, я видел молодого, сильного, готового свернуть горы парня Вову. Почему-то я не сомневался ни на секунду, что точно тот же самый образ сейчас в голове у Владимира Романовича.

      Голос Ильи возвращает меня в реальность.

      – Вот сколько вам лет? – Илья протирает одиноко висящую в центре потолка лампочку Ильича13.

      Владимир Романович молчит. Он медленно подносит жилистую руку к лицу и подушечками указательного и среднего пальцев также неторопливо потирает подбородок.

      Илья останавливает свою работу и пристально, может, даже с подозрением вглядывается в деда.

      Напряжение.

      Недолгое молчание прерывается резким вскриком.

      – Не знаю сколько! Подыхать скоро! Вот сколько.

      Владимир Романович грозно сверкнул глазами и, скривив брови, уставился в стену.

      Илья продолжает работать тряпкой. Теперь очередь шкафа.

      – Пятьдесят девять. Вам всего пятьдесят девять, Владимир Романович, – Илья говорил спокойно, размеренно. Не играя на нервах, а стараясь донести мысль.

      Услышав эти цифры, я внезапно вздрогнул. Пятьдесят девять? Я думал, ему не меньше семидесяти. Да куда семидесяти, не меньше восьмидесяти. Лицо иссохшее, морщинистое, с изрытыми щеками и впалыми висками, словно на них были ямки. Он сидел в порванной в нескольких местах, когда-то белой, но уже густо пожелтевшей маечке и широких, как их называют в народе, семейных трусах. Сутулый СКАЧАТЬ