Фанни Каплан. Страстная интриганка серебряного века. Геннадий Седов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пыли въезжает бричка-одноколка с балагулой Нехамьей на козлах.

      – Наше вам почтенье, реб Ройтман! – прикладывает Нехамья палец к картузу. – Доброго здоровья, мадам Двора!

      Нехамья не торопясь спускается вниз, подходит ближе.

      – Кажется, уже на взводе, – говорит мать.

      – Мадам Двора, – Нехамья старательно выговаривает слова. – У меня к вам приватный разговор.

      – Ни-ни-ни, Нехамья! – отмахивается выразительно мать. – Никаких приватных разговоров! Мы обо всем договорились! Получите всю сумму, когда вернетесь.

      – Побойтесь бога! Реб Ройтман, послушайте!..

      – Извините! – Отец торопливо целует ее в щеку, сходит с крыльца. – Договаривайтесь с женой, я опаздываю в синагогу!..

      – Вот так, милая барышня, – сетует Нехамья, когда они выезжают за ворота. – Честный балагула не может иметь от клиента хотя бы пять копеек аванса. Чтобы подкрепиться в дороге. Когда такое было, скажите, среди евреев?

      Она его не слушает. Смотрит по сторонам, покачиваясь на скамеечке. Прощай, унылое местечко! Впереди необыкновенная жизнь, шумный город в огнях, модные магазины, новые знакомства.

      – Фейга, шалом! – Выскакивает из мясной лавки Эльякима сын мясника, рыжий Шмуэль.

      Первый приставала, пялится всякий раз при встречах, как баран. Приперся на прошлой Рош а шана в дом, принес подарок – якобы от родителей: расписной гребень и набор цветных лент. Попросил у отца разрешения вручить барышне Фейге. Отец с матерью долго после этого о чем-то говорили наедине…

      – Куда собралась? – Шмуэль бежит рядом, держась за колесный щиток.

      – В Житомир.

      – Надолго?

      – Не знаю. Может, навсегда.

      Она глядит, смеясь, из-под козырька брички, как он застыл истуканом посреди дорожной колеи, как завеса пыли загораживает от нее базарную площадь с греющимися на солнышке козами, домишки под соломенными крышами, деревянные журавли колодцев, покосившиеся заборы, пустыри. Милый, привычный, скукоженный мирок штетла, с которым ей и грустно, и радостно расставаться.

      – Н-но, милая! – погоняет тощую кобылку Нехамья.

      Бричка поднимается на взгорок, вспугивает с края дороги стайку голубей.

      – Н-но-оо! – Приподнимается на козлах Нехамья. Дергает раз и другой поводья – бричка стремительно катит вниз.

      Она закрыла глаза, подпрыгивает на ухабах, ей весело и страшно.

      «Лечу! – раскидывает широко руки. – Ле-е-чу-у-у!»

      Деньги даром не даются. Права мамэле.

      Вторую неделю она в доме мадам Рубинчик. Житомира не видела – с утра до вечера за швейным столом. Кройка, подрубка, подшивка, строчка на швейной машинке. Спина как каменная, ноют по ночам исколотые иглами пальцы.

      Она – помощница Меланьи Тихоновны, самой дорогой в городе швеи. Наняты обе на полгода шить постельное и нижнее белье к свадьбе старшей дочери хозяйки. Простыни, покрывала, наволочки, пеньюары, панталончики – по двенадцать изделий СКАЧАТЬ