– Не ревнуй, сестренка. Я и сама не знаю, как это происходит. Наверное, я их сильно люблю и очень сильно хотела им об этом сказать. Мама сегодня не уйдет. Мне почему-то кажется, что она будет общаться с потусторонним миром. Пойдем спать ложиться. Она сегодня не умрет.
И мне впервые удалось забрать из комнаты телефоны. Они уже не нужны. Мама приоткрыла глаза. Перевернулась набок и еще крепче ухватилась двумя руками за край кровати. Сестра хотела ее перевернуть.
– Не нужно. Она так за жизнь держится. Не лишай ее последней надежды.
– Маша! Я уже опасаюсь за твою психику. Ты как-то странно говоришь. Можно подумать, я меньше тебя люблю родителей и бабушку. И заботилась я о них уж побольше тебя.
– Ты же врач, и это естественно. Ты веришь в медицинские прогнозы. А я очень сильно верила в чудо. И очень хотела пообщаться. С тобой родители всегда времени больше проводили и баловали тебя, так что не ревнуй.
– Да я не ревную. Привыкла к роли сиделки, – пробурчала сестра.
«Эх, сестренка! Ты ведь даже не знаешь, что мне пришлось пережить в ночь после похорон», – подумала я про себя. Психику сестренки нужно поберечь. Ей и так досталось. Пока я зарабатывала деньги на похороны, сестра ухаживала два месяца за родителями. И от помощи сиделок долго отказывалась.
Мы легли в соседней комнате. Но уснуть так и не смогли. Через каждый час заходили проверить, дышит ли мама, смачивали ей язык водой. А я ощущала какой-то невидимый плотный вязкий жгут между своей пуповиной и мамой. И было до безумия страшно, что она этим жгутом уведет за собой свою старшую дочь. И если я закрою глаза, то могу уже не проснуться. А она не сможет противостоять тому демону, который ей дает приказы. И оборвать эту пуповину сама не могла. Только молиться о том, чтобы она в мыслях не поддалась искушению получить новую жизнь за счет жизни своих детей.
Утром сестра достала молитвослов.
– Я не особо в это верю, но соседка мне дала. Здесь есть и молитва о том, чтобы безнадежные больные легче уходили. Я никогда не молилась до отпевания папы. Может, ты прочитаешь?
– Я тоже не читала. Давай вместе.
Мы целый день читали молитвы и шли проведать маму.
В семь вечера я сказала сестре:
– Маму мы помыли. Переодели. Смочили святой водой гортань. Необходимо дать ей покой. Она умрет в 21 час ровно.
Сестра подозрительно на меня покосилась. Но перечить не стала. Через час проверили – дышит. Когда зашли в комнату, она едва слышно дышала. Я вышла на минуту за водой и сестра сказала:
– Все. Мама умерла ровно в 21 час. Звони в больницу и родственникам.
«Скорая» приехала в течение пяти минут. Практически одновременно прибежала лучшая мамина подруга, стали съезжаться родственники. Сестра суетилась, подавая необходимое для обмывания и переодевания. А у меня, как будто живот раскромсали СКАЧАТЬ