Последние. Любовь Соколова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на 12 ноября. Многие верили. Многие говорили: следует дождаться Учредительного собрания. С этими небывалыми в истории страны всеобщими выборами еще оставались некие надежды, чаяния, перспективы.

      Дядя Николай, вернувшись из чайной, очень явственно обозначал наличие этих перспектив, не умея, однако, не только вербализовать, но даже более-менее точно артикулировать свою позицию. Николай Бауэр в семье, да и во всей немецкой колонии, был тем, что англичане обозначают термином «кривая утка». Русские говорят «семья не без урода», но в случае с дядей Николаем такая поговорка не вполне годилась. Было бы слишком грубо и несправедливо называть его «уродом», имея в виду, что в обычном своем состоянии дядя проявлял достаточное усердие, трудолюбие и способность руководить работами в поле и в огороде, и по содержанию своей усадьбы и соблюдать все принятые в колонии правила общежития.

      Тетя Эмма верила, что муж ее вовсе не алкоголик, не пьяница, а несчастный больной человек. Болезнь его кроется в отсутствии некоего специфического фермента, позволяющего мужчинам без вреда для организма усваивать спиртосодержащие продукты. Лишенный же фермента, дядя Николай приходил в состояние сильного опьянения, употребив даже малую толику пива или хлебного вина. А ставшие теперь ежевечерними посиделки в чайной непременно сопряжены с употреблением либо того, либо другого, так как нельзя же признаться, что ты болен, не имеешь фермента и потому хуже других. Ничего еще, если болезнь застигала дядю Николая непосредственно в колонии. Соседи приводили его домой, а чаще сообщали Эмме об очередном конфузе и советовали пойти самой или послать племянников да забрать мужа, уснувшего под столом в заведении либо на скамейке где-то неподалеку.

      Недомогание дяди Николая не раз приводило к последствиям куда более печальным. Он возвращался с ярмарки, распродав товар и растратив по дороге все вырученные деньги. При этом даже не было полной уверенности, что товар он действительно распродал, а не потерял после того, как, пообедав в ресторации, пал жертвой своего редкого заболевания. С тех пор как в семье Бауэров поселились племянники Эммы Артур и Рольф, дядя Николай не ездил на ярмарку один. Его сопровождали когда Рольф, когда оба брата вместе. Свои сыновья для этого были еще слишком малы. Старшему к началу Великой войны исполнилось только девять, а младший родился весной 1914-го. У Эммы и Николая Бауэров росла еще дочка Гретхен – настоящая принцесса в окружении двух родных братьев и двух кузенов. Старшие мальчики втроем спали в одной комнате, малыш Яков – с родителями. Гретхен занимала отдельную девичью светелку, всю изукрашенную картинками, куклами и бантами, оклеенную обоями в мелкий цветочек. Остальные комнаты в доме Бауэров окрашены масляной краской поверх штукатурки.

      Крашеные стены мыли каждый месяц. Среди домочадцев имелась прислуга – девушка-чухонка Анни, ночевавшая обычно в черной кухне на огромном сундуке либо на теплой лежанке при печке, хотя имелась СКАЧАТЬ