Летиция, или На осколках памяти. Ирина Июльская

Чтение книги онлайн.

      Знаменитость открыл ящик огромного письменного стола, достал оттуда коробку шоколадных конфет, перевязанных ленточкой и протянул Лиде. Она взяла, поблагодарив. Домработница проводила ее к дверям, но по дороге Лида успела, проходя мимо открытой двери, посмотреть во внутрь. Обстановка огромной комнаты, которую можно было смело назвать залом, произвела на девушку неизгладимое впечатление. В ней все было как в фильмах о прошлом дворянстве: обитая бархатом мебель, ковры на натертом до блеска паркете, огромная люстра с хрустальными подвесками и масса фарфоровых статуэток повсюду. И картины на стенах.

      – Да, живут же люди! – пронеслось в Лидкиной голове.

      До этого ей удавалось бывать в зажиточной семье подружки Нины Кондрашовой. Поговаривали, что ее мать – директор магазина скупает у местных все, что, по ее мнению, чего-то стоит: серебро, золотишко, редкие книги, картины. Все знали: если необходимо занять деньги или, упаси Боже, несчастье и они вдруг срочно понадобились, – надо идти к Химе. Что это было имя или фамилия, мало кто знал, но между собой мать Нины называли именно так – Хима или Химка.

      Это была высокая дородная женщина лет за тридцать с ярко накрашенными губами и шестимесячной завивкой. Когда она улыбалась, то обнажала золотые коронки, что тогда считалось шиком. Зимой ходила в приталенном пальто из темного габардина на ватине со съемной горжеткой из чернобурки – это было писком моды послевоенных лет. Позволить себе такую, с лапками-завязками и с лисьими коготками, могла далеко не каждая, а такой шикарной, как у Химы или Химы Георгиевны не было ни у кого в округе: цельная пластина внушительных размеров, полностью укрывала собой немалые плечи и грудь женщины, густой мех с серебристым отливом приковывал завистливые взгляды. Как-то однажды, в темном переулке местный отморозок сорвал с Химы ее чернобурку, но его тут же нашли. Ссорится с уважаемой директоршей магазина не смел никто, обошлось, конечно, без милиции. Горжетку узнали и с извинениями вернули. И, несмотря на то, что у директорши она была далеко не последняя, (дома в шкафу висело еще несколько шуб от котиковой до беличьей), эту горжетку Хима любила и часто надевала ее поверх платьев и костюмов, которых у нее было немерено. Когда Хима Кондрашова выходила из дома вся в золоте и мехах, надушенная «Красной Москвой», все оборачивались ей в след, а постовой, невольно вытягивался и разве что честь не отдавал.

      Дочка Нина разительно отличалась от матери во всем: мелкая, по-рыбьи тощая, с тонкими косичками, она была полной ее противоположностью не только внешне, но и характером была также не в мать. Наивная, даже жалостливая, он была по сути настоящей простофилей. У нее можно было выпросить все, она могла заплакать, увидев нищенку на рынке. Дай ей волю она бы привела к себе и все бы раздала. Когда матери не было дома у Нинки собиралась куча подружек, которые без зазрения совести съедали все, что было на богатом, хлебосольном СКАЧАТЬ