Чингис-хан, божий пёс. Евгений Петропавловский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Да будут благословенны духи твоих предков, здоровы все родичи и обильны стада.

      – Пусть оберегут тебя Вечное Синее Небо, отец-Тэнгри и мать-земля Этуген.

      – Присаживайся к огню, отдохни с дороги и раздели с нами трапезу. Счастлив тот, у кого часто бывают гости.

      Как же хотелось ему продолжить свой путь, не задерживаясь в кругу давних недругов! Но отказаться от приглашения он не мог: подобное считалось у степняков страшным оскорблением. Делать нечего: Есугей, спешившись, приспустил пояс с мечом, как полагалось по монгольскому этикету для демонстрации добрых намерений, и присоединился к пиршеству.

      …Вскоре после того как багатур снова тронулся в путь, он почувствовал недомогание. Лёгкий утренний туман стелился над остывшей за ночь степью, постепенно рассеиваясь; а в глазах у Есугея тоже клубился туман, который, напротив, делался всё гуще, всё кромешнее. У него кружилась голова, а в горле разрастался тошнотворный ком. По его лицу градом катился пот; руки и ноги отяжелели так, словно были закованы в железные цепи.

      Вернувшись в родной курень, Есугей-багатур буквально свалился с коня. Сутки провёл в беспамятстве и бреду. А потом ненадолго пришёл в себя и сказал собравшимся вокруг него встревоженным домочадцам:

      – Дурно мне. Извели меня татары, отравили. Пошлите кого-нибудь за Тэмуджином, хочу повидать его.

      …К Дэй-сечену на взмыленном коне прискакал Мунлик, родич и нукер8 Есугея:

      – Беда с нашим багатуром, отравили его татары! Шаману не удаётся изгнать духов болезни из его тела. А Есугей томится душой и тоскует по Тэмуджину…

      – Ты приехал взять мальчика? – прервал Дэй-сечен многословного Мунлика.

      – Да, меня прислали за ним.

      – Раз сват так хочет видеть своего сынка, забирай его, – согласился Дэй-сечен. – А когда Есугею полегчает – пусть возвращается сюда.

      Мунлик и Тэмуджин, покинув пределы куреня, выехали к берегу Керулена. Здесь на обширной речной луговине паслись полсотни овец и десятка полтора коз, а чуть в стороне, отмахиваясь хвостами от слепней, жевали траву коровы. За ними присматривали хонкиратские девушки, распевая песни – протяжные, как осенний ветер в степи; а женщины постарше бродили поодаль, в местах выпаса прошлых дней, и собирали в ивовые и берестяные корзинки аргал9, чтобы кормить им огонь в своих очагах.

      По реке плавали дикие утки. Так близко, что подстрелить их смог бы и ребёнок. Но сейчас двум всадникам было не до охоты, потому их стрелы остались в колчанах, а луки – в саадаках. Поторапливая коней, Мунлик и Тэмуджин ехали вдоль речного берега. Миновали луговину, затем – заросли ивняка, за ней – новую луговину; и свернули в степное густотравье.

      Степь перекликалась звонкими птичьими голосами и пряно пахла полынью.

      – Почему шаману не удаётся изгнать из отца духов болезни? – спросил мальчик.

      – Он говорит: СКАЧАТЬ