Царевич Алексей. Гибель последнего русского. Евгений Николаевич Гусляров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в европейских странствованиях исторические, духовные и дидактические сочинения известных ему европейских авторов. Ни о том ли выспрашивал у немецких профессоров. Не это ли имел в виду, когда отвечал европейским жуирам, советовавшим ему, прежде всего, освоить искусство бальных танцев: «Я бы сначала хотел набрать ума в голову, а потом уже постараюсь обучить и свои ноги».

      Между прочим, в процессе царевича Алексея был один небывалый ещё момент. Ко всем его винам добавилась доселе неслыханная. Впервые в России была взята под подозрение способность пытливого читателя размышлять над книжной строкой. Диктатура впервые обнаружила опасность не только в мятежном топоре и пуле, но и страх вольной заёмной мысли. Это очень любопытная история. Царевич читал знаменитого в то время Барония и конспектировал его.

      Цезарь Барониус был историк римско-католической церкви. В церковной иерархии занимал выдающееся положение. Был одно время духовным отцом самого папы римского. Кардинал. Библиотекарь Ватиканской библиотеки. Царевич мог читать его «Деяния церковные и гражданские». То, что теперь называлось бы «Избранное». Эти деяния были переведены ещё в XVII столетии, но царевич читал их в рукописи. Изданы на русском языке они были только через год после его, царевича Алексея, смерти. Вот некоторые выписки в альбомах царевича из этого Барония:

      «Не цесарское дело вольный язык унимать, не иерейское дело, что разумеет, не глаголати (глаголет Амвросий)». То есть, царевич, фактически, отмечает для себя, что не царское это дело – затыкать людям рты, не давать воли говорить то, что думается. И, наоборот, если ты уверен, что знание твоё разумно и полезно, то ты обязан делиться этим с другими. Отчаянный, до нелепого, напрашивается вывод. Царевича можно объявить чуть ли ни провозвестником свободы слова на Руси.

      «Феодосиево приготовление к войне и заповедь воинам, чтобы не брать дров и постелей у хозяев на квартирах». То есть, у царевича заметно сочувствие той мысли, что война не должна всей тяжестью ложиться на плечи народа.

      «Ирина Цесарева подати отпустила подданным».

      «Адриан Второй, Папа Римский странным (странникам) Греческим сам есть носил, и с ними обедал, и руки и ноги им умывал».

      Вот ещё замечательные слова, которые могут дать представление о царевиче и его образе мыслей: «Свидетельствуюсь Богом, что я никогда не предпринимал против отца ничего несообразнаго с долгом сына и подданнаго и не помышлял о возбуждении народа к восстанию, хотя это легко было сделать, так как русские меня любят, а отца моего ненавидят за его дурную низкаго происхождения царицу, за злых любимцев, за то, что он нарушил старые хорошие обычаи и ввёл дурные, за то, что не щадит ни денег, ни крови своих подданных, за то, что он – тиран и враг своего народа».

      Особняком стоит в документах о розыске свидетельство французского резидента Ла Ви. Он утверждает, что царевича не сразу сломили. Что мужество его было отменным и сообразным с мятежной целью: «…Царевич СКАЧАТЬ