По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 4. Сергей Борисович Ковалев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ а заодно и построить на тех землях город. Москва соглашается, и на высоком берегу Томи возникает новый русский форпост. «Что касается места, которое было выбрано для города, – пишет Миллер, – то, пожалуй, трудно найти там другое более удобное. /…/ Повсюду лежит такой тучный чернозём, что ещё никогда не было необходимости удобрять его, и притом такой рыхлый, что работа земледельца очень облегчена»[713]. Несмотря на то, что первый острог довольно быстро разваливается[714], Томск с годами растёт, богатеет, становится центром сибирского хлебопашества, а район вокруг него с течением времени оказывается самым населённым сибирским уездом.

      Тюмень, Тобольск, Тара, Пелым, Берёзов, Сургут, Обдорск, Нарым, Томск – лишь самые крупные опорные пункты русских, возникшие в этих краях за неполные двадцать лет. Более же мелкие поселения вообще росли словно грибы после дождя. Во всех них нескончаемым и всё нарастающим потоком быстро начинают вливаться военные (стрельцы, казаки) и правительственные чиновники. Им вслед тянутся купцы, ремесленники, священники, а также крестьяне – так называемые «переведе́нцы»[715], – которым не просто позволяется, но и прямо предписывается распахивать новые пашни и сеять на них хлеб. Мужчины обзаводятся семьями, причём женятся не только на русских, но и на местных, лишь бы те приняли христианство и т. д. Эксплуатация коренного населения ограничивается главным образом взиманием с него меховой дани-ясака и так называемой подводной повинностью, то есть обязанностью предоставлять в распоряжение представителей царской власти транспортные средства. Официально это должно делаться за достойную плату, но в действительности цена зачастую оказывается несправедливой, а нередко те и вовсе отказываются платить. Это ложится на сибирцев довольно тяжёлым бременем, хотя можно сказать, что их повседневное существование с приходом русских по большому счёту так уж сильно не меняется. Жизнь как была тяжёлой, так и осталась. Впрочем, в отличие от наших крестьян, живущих на европейской территории страны, местные жители практически не знают крепостного права, да и в качестве ямщиков власти вскоре начинают использовать «своих», специально выписываемых из России[716].

      Тем не менее, долгие годы в Сибири неспокойно. Обострение ситуации происходит с наступлением в нашей стране Смуты, вернее, с того момента, как сведения о ней доходят до коренного населения. И начинается…

      В 1604 году в Берёзове становится известно о готовящемся выступлении вогулов/манси[717] (его предотвращают). В 1606 году против несправедливостей при сборе ясака чуть не восстают более трёхсот тех же вогулов[718] (и это выступление удаётся предупредить). В 1607 году на Берёзов выдвигаются уже около двух тысяч человек, как вогулов, так и остяков/хантов. Они останавливаются на Оби, примерно в пятнадцати километрах от города, и тут их планы выдаёт одна вогулка. Воевода Берёзова Пётр Черкасский срочно его укрепляет, но к прямой военной операции не прибегает, предпочитая действовать хитростью. Каким-то СКАЧАТЬ