Валентин Михайлович Пролейко. Отсутствует

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ траурный флаг, узнал от Зои Львовой, что Сталин умер 5-го в 21.50. В институте в этот день было очень много народа, но тишина стояла гробовая. Мы чуть не освистали Арефьева, который начал лекцию довольно плоскими высказываниями, что, мол, теперь не надо получать троек и опаздывать на лекции. Днем в БАЗе[18], битком набитом народом, состоялось траурное собрание (неплохо выступил Кириченко), вечером всем институтом стали пробиваться к Колонному залу. В эти дни в Москве творилось что-то неописуемое, какое-то Вавилонское столпотворение. Вся Москва ринулась к Колонному залу. Я сделал две отчаянные и неудачные попытки. Первый раз меня всю ночь мяли на Сретенке (наш институт там сильно потрепали). Я предпринял все возможное, лишь бы попасть: пробивался через конную, пешую, моторизованную милицию и солдат, лазил через многочисленные заборы, крыши, автомобили, исследовал множество московских дворов, меня терли, толкали и били, то же делал и я, но прорваться удалось первый раз к площади Дзержинского, второй раз к Министерству речного флота и Большому театру.

      Прощание и похороны проходили с нужной торжественностью. Москва на четыре дня оделась в траур, во многих зарубежных странах был объявлен траур, на имя правительства были получены сотни телеграмм с выражением соболезнования. <…>

      При всем моем уважении к Маленкову, я думаю, что он вряд ли заменит Сталина.

      17 марта 1953 г.

      <…> Я опять собой очень недоволен. Скоро я, наверное, перестану вести этот дневник – получается один скулеж. У меня неважно со здоровьем (опять простудился и три дня провалялся больной), я плохо учусь, и у меня почему-то значительно хуже стала работать голова, за плохую работу в бюро меня ругают и устно и письменно, у меня паршивое материальное положение, я почти не занимаюсь физкультурой и т.д. Попробую не вешать нос, а исправляться, не то пропадет человек. <…>

      9 апреля 1953 г.

      Времена, как сказал один парень из моей группы, страшные пошли. Наши дважды опростоволосились: приехал Ив Фарж, получил премию мира и где-то в Грузии погиб во время автомобильной катастрофы. Из всей группы погиб он один[19]. Недавно в газетах было много шума по поводу врачей-убийц. Сногсшибательные передовые разносили работников МГБ за отсутствие бдительности, обвинили в национализме евреев. Евреи постепенно стали лететь с руководящих постов, в каждом старались разглядеть агента «Джойнта». <…>

      29 августа 1953 г.

      Кончился мой летний отпуск, прошли и первые военные лагеря. Лагеря кое-чему научили. Двадцать дней мы жили по строгому режиму. <…>

      21 сентября 1953 г.

      <…> Было у нас отчетное собрание, и опять я оказался в бюро, хотя особенно не стремился. Меня как-то не удовлетворяет работа. Этот формализм, эти сверхидейные и чаще всего ни к чему не направленные речи руководителей, эти бесчисленные наказания как единственная мера воспитания – все это мне не нравится. <…> Разве можно сравнить всех СКАЧАТЬ