Народная история России. Том II. Устои советской диктатуры. Денис Станиславович Проданов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ отсутствия сырья и материала, которых не хватало даже на военные нужды. В то же время, по оценке одного наблюдателя, убогое, обнищавшее население должно было покупать какие-то подозрительные товары из-под полы по десятикратной стоимости.[602]

      В декабре 1918 года в Пскове, по данным печати, в очередь за мясом становились с четырёх часов ночи. Когда утром лавку открывали, ожидающим сообщали, что мяса нет. Невыспавшимся собравшимся приходилось расходиться по домам.[603] В то же время если торговцу-мешочнику удавалось провезти мясо из деревни, его жестоко наказывали.

      В годы продуктово-товарного голода люди стали поневоле испытывать ностальгию о прошлом. Учёный С. Э. Фриш обратил внимание на то, что слово „раньше“ приобрело особый смысл. „Раньше“ было временем, когда в любой лавчонке за полторы копейки можно было купить фунт черного хлеба, а за пятак – белую булку. Фриш пришёл к выводу, что этому „раньше“ противостояло „теперь“ – с огромными очередями перед грязными помещениями кооперативов, с пустыми полками, с хлебом по карточкам.[604]

      В городе на Неве продовольственная обстановка выглядела особенно неутешительно. За небольшой срок коммунистическое руководство умудрилось развалить всё систему продовольственного обеспечения города. Голод особенно тяжело отразился на здоровье детей.[605]

      В мае 1918 года, ввиду обострившегося продовольственного вопроса, Петроградскому областному комитету Всероссийского союза городов пришлось эвакуировать детей из города. Их на летние месяцы отправляли в Западную Сибирь, где имелось достаточное количество пищевых продуктов. Там организовывали особые колонии для ослабленных и больных туберкулёзом детей.[606]

      Изнурение граждан северной столицы продолжало усиливаться с каждым месяцем. Ценное свидетельство о положении населения Петрограда в ноябре 1918 года оставил современник А. В. Борман. По его словам, за три месяца до этого жизнь в северной столице ещё чувствовалась, а теперь уже была мерзость запустения. Борман писал о Петрограде: „За это время Зиновьев превратил его в кладбище, населенное живыми мертвецами. На лица легла какая-то особая тень.“[607]

      Другой современник, В. Б. Станкевич, по приезду в Петроград обнаружил, что тот уже был мёртвым, безнадежно мёртвым городом. Мемуарист отметил, что Петроград, занесённый снегом, но чистый и опрятный, производил впечатление спокойного кладбища, где жители были лишь сторожами, недовольными своей должностью, но не приискавшими ещё новой службы.[608]

      К лету 1919 году положение петроградцев стало поистине катастрофическим. Иностранная интервенция и форсированное наступление армии генерала Н. Н. Юденича делали продовольственное обеспечение осаждённого города едва возможным. 10 июля в советской печати было опубликовано отчаянное обращение Григория Зиновьева „Шлите хлеб в Петербург“. Высокопоставленный коммунист обращался ко всем Губернским Продовольственным СКАЧАТЬ