Название: Народная история России. Том II. Устои советской диктатуры
Автор: Денис Станиславович Проданов
Издательство: ЛитРес: Самиздат
Жанр: История
isbn:
isbn:
Поэт-имажинист А. Б. Мариенгоф запечатлел эту бытовую деталь в своём автобиографическом романе „Циники“. В романе героиня замечает, что с некоторого времени резко и остро чувствует аромат революции. Её собеседник саркастично парирует, что тоже чувствует её аромат. Он добавляет: „И знаете, как раз с того дня, когда в нашем доме испортилась канализация.“[413] Предсказуемым образом, „антисоветский“ роман Мариенгофа подвергся цензуре.
Послеоктябрьский развал канализационной системы и связанные с ним неудобства наложили глубокий отпечаток на городской быт. Они надолго остались в народной памяти. Сергей Есенин в своей поэме „Страна негодяев“ навсегда обессмертил эту тему. Поэт бросил в лицо власти красноречивый упрёк:
Я ругаюсь и буду упорно
Проклинать вас хоть тысячи лет,
Потому что…
Потому что хочу в уборную,
А уборных в России нет.[414]
Городская инфраструктура подверглась процессу постепенной реновации лишь в начале 1920-х годов, когда гражданское противостояние пошло на убыль. Проведение более или менее эффективной коммунальной реконструкции стало возможно только с переходом к НЭПу. Первоначальный этап восстановления был долог и изнурителен. Он занял несколько лет и затянулся до конца 20-х. Однако и тогда благоустройство населённых пунктов было далеко от идеала.[415]
Между тем тяготы послереволюционного быта усиливались за счёт острого дефицита товаров первой необходимости, одежды, обуви, мануфактуры и продуктов. Следующая глава повествует о борьбе населения за выживание в эпоху „военного коммунизма“.
Непрекращающаяся страда
Беспросветные будни первых постреволюционных лет осложнялись целым рядом бытовых трудностей, характерных для того времени. В годы Первой Мировой войны слабое управление царской администрации привело к резкой нехватке предметов широкого потребления: мануфактуры, одежды и обуви. Последовательное падение объёма производства тканей и кож в России прослеживалось с 1914 года.[416]
Между 1914-м и 1916-м годами выпуск продукции снизился до угрожающих пропорций. Регулирование распределения применялось слабо. В наиболее примитивной форме оно ограничивалось установлением максимума, отпускаемого в одни руки.[417] С изменением коньюктуры, удлинением очередей и спекуляцией стала меняться и психология населения. Всё больше людей стремилось получить продукты и товары, хотя бы и по дорогой цене. Опасение, что товары первой необходимости совершенно исчезнут с рынка, привело к их закупке про запас.СКАЧАТЬ
412
Россия 1917 года в эго-документах. Записки репортёра, РОССПЭН, Москва, 2016, стр. 137
413
Мариенгоф А. Б. Собрание сочинений в 3 томах, Т.2, Кн.1., Книжный Клуб Книговек, Москва, 2013, стр. 34
414
Есенин Сергей, Полное собрание сочинений в семи томах, Т.3, „Наука“– „Голос“, Москва, 1998, стр. 57
415
Большая медицинская энциклопедия, главный редактор Н. А. Семашко, Т.3, Советская энциклопедия, Москва, 1928, стр. 511
416
Промышленность СССР (Статистический сборник), Издательство „Статистика“, Москва, 1964, стр. 364
417
Вишневский Н. М. Принципы и методы организованного распределения продуктов продовольствия и предметов первой необходимости / Под редакцией В. Г. Громана; ВСНХ, Москва, 1920, стр. 4-5