Как возможна логика в праве?. Коллектив авторов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Как возможна логика в праве? - Коллектив авторов страница 10

СКАЧАТЬ описывается как противопоставление так называемым эссенциалистским концепциям в праве – концепциям, устанавливающим «сущность» права через «умозрительное теоретизирование»[32]. Однако следует иметь ввиду, что таким образом понимаемый эссенциализм присущ именно позитивистскому прочтению этого положения, поскольку общефилософское понимание эссенциализма несколько иное. Оно основывается на понимании сущности как «чтойности», т. е. формы обнаружения «главного» через формулирование понятия, собранного из наиболее общих свойств сущего[33]. Такое понятие сущности (как одно из его пониманий) впервые было введено Аристотелем и, кстати, теснейшим образом было связано именно с логикой Стагирита[34]. И напротив, неэссенциалистские, несущностные концепции построены на идее о том, что любые явления мира, связанные с человеком, в том числе и право как средство упорядочения человеческого поведения, не могут быть корректно познаны посредством поиска его «сущности» (что, однако, не связано с отрицанием логики).

      Позитивизм, в свою очередь, связан с обнаружением того, что именуется «сущностью права», которую он, в отличие от других правовых концепций, видит не в метафизическом (социологическом, психологическом и любом ином факторе), а в четком понятии права. Когда в позитивизме речь идет о сущности права то, как правило, всегда речь идет о выявлении сущности понятия права, т. е. применительно к праву его наиболее общие свойства как сущего устанавливаются путем логического анализа понятий. Ниже это будет продемонстрировано на примере концепции Е. В. Булыгина. В связи с этим критики Г. Кельзена замечали, что его правовое учение, как и юснатурализм, также основано на метафизических предпосылках неокантианской философии, представляя собой своего рода «логическое естественное право» (Ф. Зандер, Б. Хорват)[35].

      Важнейшая идея Г. Кельзена – положение о Grundnorm, «основной норме» как высшей норме компетенции, которая введена австрийским правоведом в свою концепцию аксиоматически, т. е. как недоказуемая гипотетическая посылка. Как верно заметил М. В. Антонов, «она есть лишь мысленное условие для описания такого порядка под определенным углом зрения, то есть, с точки зрения непрерывной цепи создания правовых актов»[36]. Введение основной нормы было обусловлено трудностью связки мира фактов и мира норм, которая, как это часто бывает, возникает как обратная сторона одной из самых сильных характеристик концепции – логической четкости теории Г. Кельзена. В начале 1960-х гг. австрийский теоретик отказался от аксиоматического, т. е. метафизического характера основной нормы и признал ее волевое содержание, таким образом выведя свою концептуальную схему из мира должного в мир реальности, в мир фактов и человеческого бытия. Остановимся на этом моменте подробнее[37].

      В 1962 г. в Зальцбурге состоялся международный симпозиум на тему «Естественное право в политической теории», двумя СКАЧАТЬ

<p>32</p>

Там же.

<p>33</p>

См. об эссенциализме применительно к правовой проблематике в нашей работе: Павлов В. И. Проблемы теории государства и права: учебное пособие. Минск: Академия МВД, 2017. С. 69–73.

<p>34</p>

Аристотель первым придал понятию «сущность» («ουσία») особый статус. Как отмечает А. Е. Смирнов, «ουσία явится прямой предшественницей субъекта и субстанции от схоластики до Нового и новейшего времени» (Смирнов А. Е. Процессы субъективации: теоретико-методологические аспекты. Иркутск: НЦРВХ СО РАМН, 2011. С. 30). В «Метафизике» Аристотель обосновывал введенное им понятие – сущность должна выступать как общий субстрат, выражающий сущее в его сущности: «вопрос, который издревле ставился и ныне постоянно ставится и доставляет затруднения, – вопрос о том, что такое сущее, – это вопрос о том, что такое сущность» (1028b) (Аристотель. Метафизика // Сочинения в четырех томах. Т. 1. Ред. В. Ф. Асмус. М.: Мысль, 1976. С. 188). Аристотель наделяет сущность важнейшим для всей последующей европейской философской традиции значением: сущность является нередуцируемым ядром сущего. Онтология, таким образом, для Стагирита выступает наукой о сущности сущего (Керимов Т. Х. Бытие и различие: генеалогия и гетерология. М.: Акад. Проект, Фонд «Мир», 2011. С. 24), равно как и антропология может быть рассмотрена как выяснение сущности такого сущего, как человек. Сущность есть принцип максимальной общности, обнимающий собой весь порядок вещей в системе Стагирита, в том числе и порядок антропологический (Хоружий С. С. Человек Аристотеля // Фонарь Диогена. Критическая ретроспектива европейской антропологии. М.: Ин-т философии, теологии и истории св. Фомы, 2010. С. 11). Введение «ουσία» в истории мысли позволило обрести онтологический фундамент всем системам знания, который в XX столетии будет назван онтотеологическим: отныне «из других родов сущего только ουσία обладает статусом самостоятельного существования, только оно содержится в любом определении, только через него мы познаем что бы то ни было» (Смирнов А. Е. Процессы субъективации. С. 31).

<p>35</p>

Антонов М. В. Чистое учение о праве против естественного права? С. 47. М. В. Антонов отмечает, что и сам Г. Кельзен еще в 1928 г. называл свою концепцию «трансцендентально-логическим естественным правом».

<p>36</p>

Там же. С. 43.

<p>37</p>

Характеристику и ссылки на работы Г. Кельзена: Там же.