Кремлевский синдром. Андрей Анисимов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Вали Щербины. Девочка пока оставалась единственным свидетелем гибели Кати Танцковой.

      Успел следователь навести справки и о семье Вали. Отец их бросил. Ее мама вышла замуж вторично. Отчим, красивый мужик, моложе жены на три года, оказался пьяницей и тянул из жены деньги на выпивку. Галина Викторовна, так звали маму девочки, обожала второго мужа и материнскими обязанностями часто пренебрегала. Ради мужа она продала свою квартиру братьям Сумановым и отдала в их студию свою дочурку. Все это сейчас Борисевич прокручивал в голове.

      Услышав стук в дверь, он сразу внутренне собрался, надел маску бесстрастного чиновника и разрешил войти. Валя остановилась на пороге. Чтобы проникнуть в кабинет, родителям пришлось ее подтолкнуть.

      «Волнуется», – отметил про себя майор и указал посетителям на стулья. Валя присела на дальний стул, который стоял у двери.

      – Нет, девочка, не сюда. Садись поближе, так нам разговаривать будет удобнее. – Валя нехотя перебралась поближе к письменному столу. Выдержав небольшую паузу, Николай Игнатьевич обратился сразу ко всем троим: – Итак, барышни, дамы и господа, будем говорить правду или смотреть кино? – При слове «кино» Валя покраснела до ушей. Галина Викторовна, наоборот, побледнела. Только отчим продолжал сидеть как ни в чем не бывало, с едва заметной улыбочкой на губах. Поскольку ответа не последовало, Борисевич сделал вывод: – Значит, кино. Но перед тем как начать просмотр, я бы хотел познакомиться с отчимом Вали, – и, кивнув мужчине, попросил: – Назовите себя, пожалуйста.

      – Как назвать? – удивился тот.

      – Имя, отчество, фамилия, год рождения.

      – Лохницкий Степан Гаврилович. Одна тысяча девятьсот семьдесят восьмого года.

      – Что вы хотите нам показать? – в голосе мадам Щербины послышалось нарастающее напряжение.

      – Гадость хочу показать. Мне, постороннему человеку, смотреть было трудно. Не знаю, как сможет это выдержать родная мать? Но поскольку при нашей прошлой встрече Валя мне здесь так вдохновенно врала, я, чтобы не повторять спектакля, вынужден это сделать.

      – Не надо. Я сама все расскажу. Только вам и один на один. Пусть Валя и Степа подождут в коридоре.

      Выражение лица Степана Гавриловича резко изменилось. Безмятежная улыбка уступила место удивленному взгляду:

      – Галя, почему я должен выйти? Ну, Валя понятно – она ребенок. Переживать заново весь ужас того дня ей незачем. А я человек взрослый. И потом, что это значит? Ты мне рассказала не все?

      Глаза Галины Викторовны покраснели, а ресницы быстро заморгали, и она умоляюще взглянула на следователя. Но Борисевич и не думал ее жалеть. В душе он эту женщину, как родителей и других малолетних «артистов», успел возненавидеть. Она не могла не знать, чем занимается ее ребенок в частной киностудии. Но чувств своих он не выдал:

      – Гражданка СКАЧАТЬ