Стихотворения и баллады. Василий Жуковский
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Стихотворения и баллады - Василий Жуковский страница 12

СКАЧАТЬ небесной

      Всё земное обретешь».

      Утро вечером сменялось;

      Вечер утру уступал;

      Неизвестное скрывалось;

      Я искал – не обретал.

      Там встречались мне пучины;

      Здесь высоких гор хребты;

      Я взбирался на стремнины;

      Чрез потоки стлал мосты.

      Вдруг река передо мною —

      Вод склоненье на восток;

      Вижу зыблемый струею

      Подле берега челнок.

      Я в надежде, я в смятенье;

      Предаю себя волнам;

      Счастье вижу в отдаленье;

      Всё, что мило, – мнится – там!

      Ах! в безвестном океане

      Очутился мой челнок;

      Даль по-прежнему в тумане;

      Брег невидим и далек.

      И вовеки надо мною

      Не сольется, как поднесь,

      Небо светлое с землею…

      Там не будет вечно здесь.

      1809

      Песнь араба над могилою коня[15]

      Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,

      Он спит – на зыбкий одр песков пустынных пал.

      О путник, со мною страданья дели:

      Царь быстрого бега простерт на земли;

      И воздухом брани уже он не дышит;

      И грозного ржанья пустыня не слышит;

      В стремленье погибель его нагнала;

      Вонзенная в шею, дрожала стрела;

      И кровь благородна струею бежала;

      И влагу потока струя обагряла.

      Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,

      Он спит – на зыбкий одр песков пустынных пал.

      Убийцу сразила моя булава:

      На прах отделенна скатилась глава;

      Железо вкусило напиток кровавый,

      И труп истлевает в пустыне без славы…

      Но спит он, со мною летавший на брань;

      Трикраты воззвал я: сопутник мой, встань!

      Воззвал… безответен… угаснула сила…

      И бранные кости одела могила.

      Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,

      Он спит – на зыбкий одр песков пустынных пал.

      С того ненавистного, страшного дня

      И солнце не светит с небес для меня;

      Забыл о победе, и в мышцах нет силы;

      Брожу одинокий, задумчив, унылый;

      Иемена доселе драгие края

      Уже не отчизна – могила моя;

      И мною дорога верблюда забвенна,

      И дерево амвры, и куща священна.

      Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,

      Он спит – на зыбкий одр песков пустынных пал.

      В час зноя и жажды скакал он со мной

      Ко древу прохлады, к струе ключевой;

      И мавра топтали могучи копыта;

      И грудь от противных была мне защита;

      Мой верный соратник в бою и трудах,

      Он, бодрый, при первых денницы лучах,

      Стрелою, покорен велению длани,

      Летал на свиданья любови и брани.

      О друг! кого и ветр в полях не обгонял,

      Ты спишь – на зыбкий одр песков пустынных пал.

      Ты видел и Зару – блаженны часы! —

      Сокровище сердца и чудо красы;

      Уста вероломны тебя величали,

      И нежные длани хребет твой ласкали;

      Ах! СКАЧАТЬ



<p>15</p>

Перевод с добавлением отсутствующей в подлиннике последней строфы популярного в то время в России романса «L’arabe au tombeau dе son coursier» («Араб на могиле своего скакуна»), принадлежащего французскому поэту-классицисту Шарлю Мильвуа (1782–1816). Примененный Жуковским размер впоследствии был использован Пушкиным («Подражания Корану», IX) и Лермонтовым («Три пальмы») с сокращением каждой строфы на два последних стиха.