Одинокая женщина в Женеве. Валентина Дмитриевна Гутчина

Чтение книги онлайн.

      Этот день – даже не день, серое утро – начинался раньше обычного. Как правило, в выходные Ольга позволяла себе подольше поспать (мир грез, где все ярко и прекрасно, где нет этого проклятого чувства одиночества, отвратительного ощущения чужбины). А уж в воскресенье, да после юбилея Версо, она и вовсе собиралась выспаться от души: вернулась в два часа ночи, еле нашла место для парковки своей малолитражки, а потом, под дождем, накрывшись рюкзачком, добежала до дома, мокрая, как мышь. И злая, как крыса! Скинула мокрую одежду, зарылась под одеяло и тут же уснула. Нет в жизни счастья!

      И вот – воскресное утро, восемь часов, серое небо, затянутое пеленой беззвучного мелкого дождя и – пронзительный телефонный звонок. Ну, кто еще может разбудить в такую мутную рань? Конечно, мама. В Москве – десять часов, она выпила свои два кофейника кофе, съела свой салатик из авокадо, десять раз посмотрела на свои наручные часы джеймсбондовской марки Омега, на кухонные часы в виде ананаса и – была-не-была! – набрала женевский номер любимой дочки.

      – Алло, милая, ты уже встала?

      Дурацкий вопрос. Повторимся: воскресенье, восемь утра, тошнотворно монотонный дождь, проклятая чужбина…

      – Мам, я еще сплю.

      Веселое хихиканье. Она наверняка цапнула сигаретку (хотя давно мечтает бросить курить) и щелкнула зажигалкой.

      – Спишь? Милая, кто рано встает, тому Бог дает.

      О, Господи, прости меня и за все сразу.

      – Мам, сейчас только восемь утра. Вся Женева спит, тихо, как на кладбище.

      А кладбище, кстати, тут же, под носом, стоит лишь выглянуть в окно: знаменитое Планпале, где похоронен великий и несчастный Кальвин и неповторимый Хорхе Луис Борхес. И где назначают свидания в солнечные дни местные влюбленные.

      – Ну, милая, ты ведь знаешь, почему я звоню. Мне не терпится услышать твой рассказ о юбилее того кинопродюсера. Ты там ни с кем не познакомилась?

      Последняя фраза объясняла все: мама слепо верила – стоит дочке появиться на большой швейцарской тусовке, как женихи посыплются на нее как из рога изобилия. Ольга подтянулась на локте, вытряхнула из пачки сигарету («Не надо бы курить, но так одиноко и потом – в Швейцарии курят все!») и, усевшись в кровати по-турецки, с телефонной трубкой, зажатой между левым плечом и ухом, закурила, щурясь на дым, глядя на серый сырой фон открытого окна. Дождь, дождь, дождь…

      – Профессор СКАЧАТЬ