Интервью с Ксенией Ольховой, участницей Варшавского восстания, узницей лагерей: Прушков, Освенцим, Нойенгамме. Владимир Кулик

Чтение книги онлайн.

      Он не успел добежать?

      Не успел. Он бежал впереди.

      Его поймали?

      Расстреляли.

      Вас взяла за руку эта немка, которая жила на выселенной улице.

      Да, немка. Она шла с девочкой, такая маленькая девочка. Она взяла меня, обняла и повела. И говорит: «Mein Kind».

      И то, что она зашла с одним ребенком, а возвращалась с двумя, поскольку она немка, пропустил.

      Немец с автоматом стоял. Она говорит: «Mein Kind», он пропустил ее, она была жена какого-то немца. Ну и она видела все.

      Она специально вышла?

      Нет, она просто вышла на улицу со своим ребенком… Она меня не выпускала до конца. Когда расстреляли, подъехала черная машина. Шестьдесят человек расстреляли. Помимо того, что там расстреляли тех, которые бежали, они по домам тоже еще прошли, там тоже убили людей… Все имели с собой «легитимации» – документы.

      На проезд, на выход в город?

      Да. Немец вытаскивал личные документы, и они потом отмечали списки, кого расстреляли. Расстрелы, значит, по «легитимациям». У меня тоже документ был. У меня было ученическое удостоверение. Я же училась в школе, удостоверение школьника. Мы не имели права выходить из дома без этого удостоверения.

      Вы ехали тогда на трамвае из школы?

      Нет, мы ехали в Лазенки.

      В парк. Вы с сестрой были?

      С сестрой. Нас немцы с трамвая выталкивали, выталкивали, выталкивали. Меня в одну сторону, а ее в другую. Но так как суматоха получилась, люди с другой стороны стали бежать, им удалось, они как-то ближе к центру были и убежали. Она убежала, прибежала домой и говорит: «Я боялась маме сказать. Я думала, что тебя расстреляли». Потому что там расстрел был. Вот на нашей стороне, первый мальчик сказал: «Бежим! Все равно расстреляют. А вдруг удастся убежать». И за мной тоже побежали. Вот мне удалось. Я не знаю, спасся ли кто-то еще. Я одна завернула за угол, а там пустая улица…

      Вас немка вечером отпустила?

      Да, уже было под вечер. Я уже смотрела в окно, приехала черная машина. Там был виден этот участок, потому что она жила недалеко. Она смотрела расстрел. Она сама плакала. Видела все это. Когда в черную машину собрались трупы, приехала другая машина. Смыли кровь, снова чистый асфальт.

      Военная машина?

      Да. Это все их машины. И уже чистая-чистая улица, можно было ходить. Уже люди ходили. То есть это очень быстро проводилось. Эта чистка, у них все было отрегулировано. Потому что они не впервые и не в одном месте расстреливали.

      Расстрелы регулярные были.

      Да. Им нужны были мужчины. Может, они, когда облаву делали, мужчин и не расстреливали, таких вот нужных. В сторону, в сторону их, а расстреливали ненужных.

      Что с нужными делали?

      Нужные… Я не знала, но я СКАЧАТЬ