Что сказал Фараон?. Марина Бердс

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дождь. Я, конечно, не верю. Конечно, все это совпадение, но хотелось бы поверить во что-то необъяснимое, в какие-нибудь чудеса, только не связанные со всякими смертями и мумиями. Но, хотя не верю, в статистику ее телекинез не укладывается.

      Дождь лил как из ведра, «дворники» не успевали вытирать струи воды «со лба» «Матвея Валентиновича». М.Г. скривила лицо, посмотрела несколько раз на мрачное беспросветное небо и сказала:

      – Через полчаса. Раньше не получится – дождь обложной.

      А он и не собирался прекращаться. Оставалось до намеченного срока четыре минуты, а М.Г. даже не утруждалась и рассказывала про своих больных:

      – А еще у меня дед один сейчас лечится – восемьдесят семь лет, а все за рyлем. Я сначала его брать-то боялась: вдруг помрет от старости, пока лечиться будет, а на меня это повесят. Да еще ветеран. А ветераны остались все больше фальшивые (как наш сосед через три двора с тридцать девятого года) и сварливые. Я ему бесплатную пробу под коленкой сделала: «Через неделю, если полегчает – позвоните, назначу время для лечения, а не полегчает – не надо звонить». Думала, что уж от такой-то пробы точно не полегчает – два раза по сухожилиям провела. Так нет, звонит: «Полегчало, назначьте время!» Быстро так весь его полугодовалый радикулит прошел, сеансов за пять. Так он еще пять «на всякий случай» прошел. Только я с ним распрощалась у порога (боюсь все-таки этих, мягко говоря, пожилых людей), а он мне: «К Вам мой старший товарищ приедет, у него что-то тоже поясница заболела». Приехал. Смотрю: Исаак Абрамович Кукавец. А лицо – ну совершенно не как у Исаака Абрамовича. И как-то среди ветеранов все больше Иваны да Матвеи попадаются. Хотя сейчас все может быть. Но любопытство распирает. Перед концом лечебного сеанса спрашиваю: «Вот имя у Вас нерусское. Вы случайно не грузин?» «Да хохол я, хохол! А имя еврейское ношу! Это все председатель колхоза виноват: с попом поругался. А поп у нас евреем был. И такой хитрющий, что когда церковь еще к опиуму народа относилась, у нас все крестины через него шли. Знал, у кого какой грешок, и председателя шантажировал. И взял назло ему – и всю деревню еврейскими именами поназывал, начиная от дедов и кончая нами – внуками, пока сам не преставился в очень почтенном возрасте. А каково нам – хохлам еврейские имена носить?! Девки-то потом поменяли, а нам, мужикам, стыдно!»

      – О, что-то внезапно просветлело! – вскрикнул Валентин, а по мне его вскрик прошелся морозной волною.

      – Так ровно полчаса прошло. Так тот дед, – продолжала М.Г., – тоже товарища привел. И тоже старшего. Правда, третий дед уже не сам за рулем приехал. Но не потому, что по возрасту не смог, а потому что он в той самой деревне всю жизнь трактористом работал. «Кто за трактор сел, для того остальная машина – малая забава», – это его крылатое выражение. Он и до сих пор работает. А зовут его, кстати, Моисей Израэлевич Головисенко. Но третий дед, в отличие от второго, не комплексует: он насобирал кучу аргументов и фактов, доказывающих (как он сам считает), что Моисей был совсем не той национальности. А еще у этого деда была еще одна профессия, кроме тракториста, причем, фамильная : он был из династии… ж-пников. Да-да! Он так СКАЧАТЬ