Абуталиб сказал… А записал Расул Гамзатов (сборник). Абуталиб Гафуров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на донышке немного толокна, я в это время пас телят и ослов на южном склоне горы, немного повыше нашей сакли.

      Ноги мои тогда от постоянной ходьбы были похожи на самую грубую сыромятную черную кожу. Никто не узнавал, обут я или нет, разве только в тех случаях, когда я нечаянно спотыкался о камень и на ногах у меня выступала кровь.

      Вечером, когда я возвращался домой, моя мать, присев у коптилки, заправленной черной нефтью, старалась иголкой вытащить из моих ног накопившиеся за день занозы, а потом из разбитого кувшина смазывала мои ноги все той же нефтью.

      Мать очень любила меня. Никто не считал меня за что-нибудь стоящее и путное, кроме одной-единственной матери.

      Однажды я стоял на горке и смотрел на свой аул. У ворот нашего дома я увидел привязанную лошадь и удивился.

      Чей это конь

      Там привязан сейчас?

      Кто же нашелся,

      Кто вспомнил о нас?

      Приближался вечер, то и дело слышалось кудахтанье куропаток. Над аулом, над теми домами, где готовили горячий ужин, поднимался дым.

      Когда я вернулся домой, я увидел нашего гостя. Он сидел на земляной скамейке и тихим голосом мирно беседовал с отцом. Он был подпоясан ремнем с серебряными пуговками и с кинжалом. На затылке, где обычно у людей бывает ямочка, у него, как у быка, был мясистый выступ. Хотя в его волосах уже появилась седина, щеки его были румяны. Хотя он беседовал с отцом, но его глаза взглядывали в мою сторону. Я сидел поодаль.

      Отец казался довольным, но мать была чем-то озабочена, сидела, опустив голову и углубившись в свои невеселые мысли.

      Через некоторое время гость встал, сел верхом на лошадь и уехал в Кумух. Однажды утром я проснулся от сильного стука и встал с циновки. У края крыши я увидел отца. Деревянным молотком он колотил кусок телячьей шкуры, стараясь ее размягчить. На локте его в такт ударам развевался лоскут рваной рубахи.

      Мать упрашивала отца бить свою телячью шкуру на улице, так как от ударов качались обветшавшие стены сакли.

      Отец сшил чарыки с черными полосками прилипших волос, с белыми пятнышками кожи, выскобленной ножом, и сказал, чтобы их смазали нефтью.

      Потом я увидел, что мать в изодранном голубом платке, накинутом на голову, сидит за починкой моих штанов и рубахи. У нее по впалым щекам из больших черных глаз текли слезы. Рядом, на земляном уступе, сидел отец. Он сказал, обращаясь ко мне:

      Теперь тебе стукнуло

      Десять лет,

      Пора поглядеть

      И на белый свет.

      В сакле окажется

      Меньше ртом.

      Хлеб заработаешь

      Честным трудом.

      Сам понимаешь,

      Какая семья,

      Всех прокормить

      Неспособен я.

      С детства освоишь

      Ты ремесло,

      В жизни тебе

      Будет светло.

      Слушая отца, я подумал:

      Так вот что за конь

      Там привязан был.

      Так вот что за гость

      Про нас не забыл.

      Впервые СКАЧАТЬ