Какие большие зубки. Роуз Сабо

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Папа снова покосился на Артура, но дедушка улыбнулся. Он был в человеческом обличье, за исключением волчьих зубов, так что улыбка была чересчур широкой. Я заставила себя не отводить взгляд, дышать глубоко, несмотря на черный туман, заволакивающий мое боковое зрение. Все получится, только если я буду сильной.

      – О чем ты хочешь послушать? – спросил он.

      – Расскажи, как ты впервые стал таким, какой ты сейчас, – попросила я. – Как ты начал… – Я порылась в памяти, отыскивая фразу, произнесенную им за завтраком. – Перевоплощаться в волка?

      Бабушка Персефона возмутилась.

      – Элеанор!

      – Тише, дорогая. – Дедушка Миклош положил ладонь ей на плечо. – Это тяжелая история, – сказал он мне. – Слишком тяжелая, чтобы рассказывать ее после сытного ужина. Я расскажу в другой раз, обещаю. А сейчас вместо этого я расскажу… – Он задумался. – Другую историю о нашей семье. Историю моего имени.

      Дедушка Миклош наклонился вперед и облокотился о стол.

      – В детстве, – начал он, – меня звали не Миклошем. И фамилия моя была не Заррин. Я был мальчиком без имени.

      Я оглядела всех за столом. Рис и Лума подались вперед и навострили уши: как и полагается, все внимание. Мама протянула руку через стол, чтобы погладить папину ладонь. Папа наблюдал за Артуром, а Артур смотрел на меня. Интересно, что видит каждый из них? Или думает, что видит.

      – Ты был сиротой? – спросила я.

      – Нет, – сказал Миклош. – У меня была семья: мать, отец и две старшие сестры. У них не было имен. Ни у кого из нас не было. Потому что никто из нас не знал ни единого слова. Мы жили вот так.

      Он отодвинулся на стуле, вскинул обе руки и принялся изображать разные вещи, словно актер немого кино. Его жесты описывали невидимые предметы: деревянная миска, отполированная ладонями многих поколений. Вилы, которыми протыкали стоги сена. Мягкая шляпа, которую сшила для него мама и надела ему на голову.

      Я завороженно наблюдала.

      Дедушка Миклош изобразил жест, очевидно, обозначавший перемены: время шло.

      – И вот когда я прошел через всю страну, это было в…

      – Европе, – подсказала бабушка Персефона.

      – В Европе, да. Я вышел к морю и сел на корабль – и вот тогда я, можно сказать, впервые услышал человеческую речь. Я знал, что люди вроде как умеют говорить, но думал, это привилегия знати, королевских особ. Но на корабле говорили все, говорили все время. Совсем слов не экономили! Я был в восторге.

      – Но почему ты уехал из своей страны? – спросила я.

      Внимание сидящих за столом переключилось на меня. Бабушка Персефона приподняла бровь. Я смотрела на нее в ответ. Чего она от меня ждет? Как я должна позволить глазам привыкнуть, если мне не разрешают никуда смотреть?

      Дедушка Миклош, похоже, даже испытал небольшую гордость за меня.

      – Ага, пытаешься все же выудить у меня ту историю, я гляжу. Умно, – заметил он. – СКАЧАТЬ