Аргентина. Нестор. Андрей Валентинов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ три варианта выучили? Нет, господин Белов, мы вас не на знание русского проверяем.

      – Русский можно выучить и в Польше, – пояснил «обер», понятно, по-немецки. – Особенно если вы из эмигрантов.

      Александр наконец-то сообразил. Бритва Оккама! Если кто-то перешел немецко-польскую границу, чьим шпионом он должен быть?

      – Не из эмигрантов.

      Встал, поглядел прямо в глаза русскоязычному:

      Под Кенигсбергом на рассвете

      Мы будем ранены вдвоем,

      Отбудем месяц в лазарете,

      И выживем, и в бой пойдем.

      Молодой поэт Симонов ему нравился. Уж всяко получше, чем гении из ИФЛИ, у которых и рифмы порядочной не найдешь.

      Святая ярость наступленья,

      Боев жестокая страда

      Завяжут наше поколенье

      В железный узел, навсегда.

      Офицер взгляд выдержал, лицом не дрогнул.

      – Вставать не надо, господин Белов. А если соберетесь «Интернационал» исполнить, то предупредите заранее.

      «Обер», не говоривший, но явно понимавший, криво усмехнулся.

      – Симонова можно и в Польше прочитать… Ладно, продолжим. Вы заявляете, господин Белов, что являетесь военнослужащим РККА. В таком случае, назовите номер части и место службы.

      Александр мысленно возмутился (еще чего?), но тут же сообразил, что номера части просто не помнит. Некогда было заучивать.

      – Служил в Логойске. Минская область, Белорусская Советская Социалистическая Республика…

      Офицеры молча переглянулись.

      – …Больше о своей службе говорить ничего не намерен. Я не военнопленный. Границу действительно нарушил. Виноват – отвечу.

      – Логойск, – невозмутимо повторил «обер». – У вас лётные петлицы…

      – 5-й ЛБАП, батальон аэродромного обслуживания и строители, – подсказал русскоязычный. – Тот самый аэродром…

      Не договорил, но взглянул со значением. «Обер» кивнул.

      – В таком случае, господин Белов, изложите обстоятельства вашего появления на территории Рейха, причем желательно очень и очень подробно.

* * *

      Щадить и выгораживать польских панов, матерых врагов отечества мирового пролетариата, Александр не собирался. Раз межимпериалистические противоречия существуют, значит, их следует использовать. Но и опаску имел. О своих – никаких подробностей, начал прямо с кромки летного поля, где встретили его диверсанты. Все, как и учил сосед по подвалу: не «поляки», а «неизвестные в советской форме, говорившие по-польски», не Каунас и не Ковно, а «Ковно, как мне сказал Фридрих». И про убитых умолчал. Стрелять – стрелял, а о результатах ему не доложили.

      «Очень и очень подробно» затянулось часа на два. За это время сменились стенографисты, офицеры же слушали очень внимательно, не перебивая. На столе словно сама собой возникла чашка кофе. Белов отказываться не стал. Русскоговорящий курил одну сигарету за другой, а затем молча поднялся, прошел куда-то вглубь, вернулся с большой СКАЧАТЬ