Архимаг ее сердца. Оливия Штерн

Чтение книги онлайн.

      Потом пришла служанка. Алька даже не оборачивалась, то, что это не мужчина, поняла по легким, семенящим шажкам. Кажется, шелестела ткань. Наверное, она принесла одежду и теперь раскладывала ее на стуле.

      – Ваше высочество? – осторожное.

      Алька закрыла глаза. Зачем они ее трогают? Почему нельзя оставить в покое?

      – Ваше высочество, – в голосе скользнуло напряжение, – вам плохо?

      О, да.

      Ей плохо.

      Пожалуй, так плохо еще не было никогда, даже тогда, когда противный сын полицмейстера лез под юбку, а Мариус…

      Снова он. И никуда не деться. Она просто не может не думать о нем, не вспоминать. А выходит, что очень просто потерять человека, который для тебя перевернул мир. Достаточно просто ему лгать и плести за его спиной интриги…

      Прилив омерзения к самой себе оказался таким сильным, что горло взялось спазмом, желудок болезненно скрутило – так, что если бы она не была голодной, то уже бы стошнило.

      – Ваше высочество!

      На плечи легли чьи-то прохладные пальцы, но Алька упрямо задергалась, пытаясь сбросить чужие руки. Почему ее не могут оставить в покое? Зачем трогать, когда ее, по сути, нет больше?

      – Вам нехорошо? Я позову лекаря!

      – Не надо, – промычала она, – не надо…

      Лекарь тут не поможет, когда сердце выдрали и растоптали, заставляя истекать кровью.

      Как с этим жить дальше? Она не знала. И надо ли вообще, жить?

      – Его величество повелитель Сантор распорядился, чтобы я помогла вам одеться, – спокойно прозвучало над головой, – вы позволите вам помочь?

      – Не хочу, – Алька вяло сопротивлялась, – ничего не хочу, оставьте меня.

      – Ну, хорошо, ваше высочество. Я принесу вам теплого молока с медом.

      – Не надо!

      И она уткнулась лицом в ладони, все еще отворачиваясь к стенке.

      Не хочет она ничего. Ни одеваться, ни молока. Вообще ничего…

      Наверное, если бы была такая возможность, повернула бы время вспять. И рассказала бы Мариусу про кальхейм, и о том, что именно делал в Эрифрее Кьер. И заставила бы себя просто слушать Мариуса, просто… верить ему, не взирая ни на что. Тогда… ничего бы не было. Они бы вместе засыпали и просыпались. Она бы обнимала его, терлась щекой о колючую щетину, вдыхала бы такой близкий, такой родной запах кофе, горького шоколада и старинных книг.

      «То, что мы называем судьбой, является следствием наших ошибок», – вспомнилось некстати.

      Теперь… ешь то, что заслужила, Алайна Ритц. Выкарабкивайся из этой ямы, обдирая пальцы в кровь, скуля от боли и острого, режущего как нож, одиночества.

      Стукнула дверь. Служанка ушла. Еще несколько минут Алька лежала в полной тишине, возя пальцем по трещинкам в штукатурке. Потом за дверью послышались голоса, один из них был мужским, другой – высоким, женским. В комнату снова вошли, уже двое.

      – Ну, и что это все значит?

СКАЧАТЬ