Бедняга не выдержал – слёзы брызнули так, что Я немного отскочил в сторону, чтоб не промокнуть.
– У меня норма вон до этой отметки, – пояснил Фонтан. – Выплачу – можно идти домой.
– А как это у вас получается: так сильно плакать – и так долго?
– Тренировка. Надо вспоминать каждый раз что-нибудь печальное. Какую-нибудь неприятность. Или кого-нибудь жалко станет. Особенно себя.
И вновь две струйки брызнули из его глаз.
– А сейчас вы про что вспомнили? – спросил Я.
– Как порезал за обедом палец. Острым соусом.
– Разве можно порезаться соусом?
– Я же говорю, он был очень острый. Острее, чем язык. Знаешь, какие бывают острые языки? Боль тоже бывает острой. Ум бывает острый – у остроумных людей. На свете много острого.
Мальчику стало смешно, но он сдержал смех: как бы Фонтан не обиделся. Странно: тот говорил грустным голосом и даже плакал, но всё время было почему-то смешно.
– А ты, я вижу, нездешний, – догадался Фонтан. – Врать любишь?
– Это как? – растерялся Я.
– Разве ты пришёл не на Праздник Вранья? То-то я вру, а ты всё серьёзный! Вот на этой площади у нас когда-то по пятницам устраивали Праздники Вранья, с состязаниями. Ох, было веселье! Пожарники – заливали вовсю, оружейники – отливали пули, врачи… ну, про тех и говорить нечего. Сам знаешь, их потому и называют врачи, что у них специальное образование по вранью. Не то что у обычных врунов, без образования. Потом про это в газете печатали, и газета была толщиной в книгу. Кто всех переврёт, делался королём. Он поселялся вот в этом дворце, и до последующего праздника все должны были его слушаться, делать что прикажет. Такие были правила.
Фонтан вдруг не удержался и брызнул великолепными слезами. Они прямо переливались на солнце, как радуга.
– Сегодня я, кажется, перевыполню норму, – сказал он не без гордости.
– А почему вы сейчас заплакали? – не понял Я.
– А потому, что нет больше праздников. Последний король не захотел смениться. Как выиграл, сразу заперся во дворце, велел никого к себе без разрешения не допускать, всех лучших врачей прогнать из города, мне – работать фонтаном. И никаких состязаний больше не устраивать, даже в город не пускать больше чужих. Чтобы никто его теперь не мог переврать.
– А почему вы его слушаетесь?
– Я же тебе объяснил, у нас такие правила. Правило – значит закон, его нарушать нельзя.
– Так нечестно! – возмутился Я.
– Конечно, нечестно. А что поделаешь? Когда король весёлый, его слушаться интересно. Прикажет белое называть чёрным, а чёрное белым, всё делать наоборот – такая замечательная путаница получается! А этот… Я даже не знаю, кто такой, откуда взялся. Никто его толком, оказывается, не разглядел. Говорят, выскочил какой-то толстенький, врал СКАЧАТЬ