Дорога в Китеж (адаптирована под iPad). Борис Акунин

Чтение книги онлайн.

      Тем временем Мишель Питовранов с удивительной для его корпулентной фигуры легкостью взбежал по крутой лестнице в редакторский закоулок. Там в приемной колдовал над самоваром Силыч, отставной матрос, состоявший при журнале для услуг.

      – Михал Гаврилыч, тебя человек дожидается.

      – Кто?

      – Ларцев какой-то. Одет чуднó. Я бы не пустил, но к тебе какие только не ходют.

      – Ларцев? – повторил Питовранов. – Не жду я никакого Ларцева. – И вдруг ахнул: – Неужто тот самый? Не может быть!

      Михаил Гаврилович обрадовался, но еще сильней удивился.

      Адриан Ларцев был автор статьи о железных дорогах, которую журналист чуть ранее поминал приятелям.

      Поразительная по содержанию рукопись пришла в самом начале года. В ней утверждалось, что все беды России происходят из-за громадности дистанций и плохой связи между областями. В прежние времена разрешить эту трудность было невозможно, но технический прогресс дает человечеству новые инструменты. Важнейшим из них являются железные дороги. Надобно выстроить трассу от Балтики до Тихого океана. Тогда у дряблой массы европейско-азиатского государства появится хребет и Россия сможет распрямиться, подняться. По жилам заструится кровь, по нервам побегут сигналы. Задвижутся товары и работники, пересекая огромную державу не за полгода, как ныне, а за десять дней.

      Прожект был, конечно, фантастический. Единственную российскую железную дорогу между столицами, длиной всего в 600 верст, строили десять лет и потратили на это бессчетные мильоны, но как идея на далекое будущее Трансроссийская железная дорога безусловно заслуживала рассмотрения. Проблема заключалась в том, что статья была совершенно непечатная – во-первых, по обилию немыслимых дерзостей, а во-вторых, из-за вопиющей неотесанности стиля. Начиналась она, например, следующим образом: «Наша страна Россия на самом деле никакая не страна, а вроде выкинутой на берег медузы. Лежит студнем, еле шевелится. И плавать не плавает, и ходить не ходит. Чего-то такое на одном конце задвигается, а пока до другого дойдет, выйдет пшик. Из естествознания известно, что беспозвоночные твари стоят на менее высокой ступени эволюции, чем позвоночные. Какой отсюда вывод? России надобен позвоночник. И позвоночником этим может стать вот что…».

      Читая корявый текст, впрочем, написанный без единой орфографической ошибки, Мишель то смеялся, то крякал. Всё это было чертовски верно и дельно. В ответном письме он СКАЧАТЬ