Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой. Бенгт Янгфельдт

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ письменная, так и устная речь, и во втором полугодии, когда гимназистам-третьекурсникам разрешили участие в написании выпускных итоговых сочинений, он получил возможность показать свои способности. Рауль писал на тему “Предпосылки и перспективы развития шведской промышленности (возможная речь на открытии промышленной выставки)”. “Поскольку я интересуюсь такими вещами, я состряпал довольно-таки сносное сочинение”, – сообщал он деду с напускной скромностью, уже прекрасно зная, что его сочинение удостоено высокой оценки. Для матери это его сочинение тоже стало предметом гордости: окольными путями до нее дошло, что один из учителей расхваливал работу Рауля в присутствии ее дяди, профессора физики, не зная, что тот доводится ей родственником, при этом заявляя: “Написано с большим знанием дела. Пройдет немного времени, и этот мальчик выступит с подобной речью на реальной выставке”.

      Лето в Савойе

      Весной 1929 года, как и в прежние годы, обсуждались планы Рауля на лето. Густав Валленберг объявил, что он, как и раньше, готов финансировать поездку внука за границу. Обдумывались еще одни каникулы в английской усадьбе, но потом решили, что в этом году Рауль поедет во Францию.

      Как только кончились занятия, вся семья фон Дардель, кроме отца, выехала в Савойю. Первые дни Рауль провел вместе со всеми, но затем перебрался в курортный город Тонон-ле-Бен на французском берегу Женевского озера, чтобы пожить во французской семье. Месье Бурдийон, школьный инспектор, редко бывал дома, и преподаванием занималась мадам. Помимо Рауля в пансионе проживали еще четверо: мальчик из Парижа, молодая чешка и два молодых серба, причем у одного из них был голос такой силы, что “и мертвого разбудит”. Еще в весеннем письме деду Рауль обещал, что “соорудит послание позабавней”, как только позволит нагрузка в школе. И вот теперь настало время этого послания в виде шутливого описания серба с громовым голосом:

      …когда он хочет сказать что-то остроумное, а этого он, разумеется, хочет всегда, его крик переходит в вопль, а вопль – в настоящий рык, который вчера затих по крайне мере не раньше, чем его обладатель в половине одиннадцатого заснул. Может статься, рык не прекратился и тогда, но об этом мне ничего не известно. Дело в том, что, слава Богу, его спальню от моей отделяют еще две комнаты. Однако от окончательных выводов воздержусь, ведь я здесь всего лишь второй день. Правда, диковатый рык этого серба на тему революции меня раздражает. Он постоянно с гордостью и энтузиазмом толкует о стачках и беспорядках, которые наблюдал или в которых участвовал в своем благополучном Белграде. Когда же он перестает рычать, он очень дружелюбен.

      Две студийные фотографии Рауля в новом костюме, сшитом портным, в Тонон-ле-Бен.

      “В первый день моего здесь пребывания я знал французский совсем чуть-чуть, – отчитывался Рауль в следующем своем письме, после того как пробыл во Франции почти две недели. – То есть СКАЧАТЬ