Война с готами. Жизнь Константина Германика, трибуна Галльского легиона. Никита Василенко
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Война с готами. Жизнь Константина Германика, трибуна Галльского легиона - Никита Василенко страница 18

СКАЧАТЬ бронзовый кубок с железными ручками, на котором отчетливо проступило искусно вырезанное изображение слона. В глаза животного были вставлены два зеленых изумруда, светившихся холодным светом, высокий лоб инкрустирован серебром, а на поднятом хоботе виднелись… кольца конической формы! Точь-в-точь как на большом пальце Калеба! По всему было видно, что изделие не только очень ценное, но дорогое лучнику как воспоминание.

      – Вот это – вещь! – Константин Германик осторожно провел рукой по кубку. – Откуда оно у тебя?

      Калеб понял вопрос и что-то взволнованно объяснил Аттику.

      – Несколько лет назад, – склонив голову, грек выслушал стрелка и начал переводить: – Местная царица направила к нашему величайшему императору Валенту посольство с предложением заключить союз. Насколько я понял, убоявшись нападения армии царя Эзаны из соседнего, гораздо более мощного Аксума.

      – Ну, про Аксум, я, положим, слышал, – кивнул трибун. – Все-таки в Карфагене служить довелось.

      – В качестве даров в посольстве оказался и наш Калеб, лучший стрелок Мероэ, а также громадный слон, как воистину большой символ той страны. Но все оказалось проще и трагичнее, как в пьесах Софокла. Не успело посольство достигнуть Константинополя, Эзана взял приступом Мероэ, все погибли.

      – А слон?! – в возбуждении вскричал фракиец Тирас.

      – Сдох по дороге, – меланхолично ответил Эллий Аттик.

      – Наверное, оно и к лучшему, – подвел итог Константин Германик. – Зная «любовь» нашего государя к слонам, я думаю, что ничем хорошим посольство бы не кончилось.

      Глава VII

      Таможенный досмотр

      На пятый день каботажного плавания по Греческому морю картинки за бортом начали постепенно меняться. Море из ласкового, лазурного, по-византийски теплого стало темно-синим, холодным, непонятным. Греческим, одним словом. А вдоль берега и до горизонта тянулись темно-каштановые черноземы, на которых кое-где зоркий глаз трибуна примечал серых волов и согбенные фигурки то ли крестьян, то ли рабов, склонившихся в вечном поклоне над нивой.

      С тринадцати лет, взявший в руки учебный старомодный римский меч гладиус, в семнадцать сменивший его на еще более тяжелую и длинную германскую спату, Константин Германик не знал, да и не стремился узнать, чем занимаются хлебопашцы. К чему? Кто на что рожден… И для чего…

      – Посмотри, трибун. – По мере приближения к Ольвии навклир Аммоний старался все больше угодить знатному пассажиру, совершенно очевидно рассчитывая на дальнейшее расположение. Заглянув за плечо офицера и убедившись, что злой пес спит, он осмелился подойти к Германику и указал на берег: – Посмотри, видишь, виноградники?

      – Что с того? – не понял трибун, насмотревшийся на эти виноградники вдоволь в границах Империи.

      – Дело в том, – поспешил объяснить Аммоний, – что мой отец сюда плавал, и отец отца плавал в Ольвию. При них виноградников СКАЧАТЬ