.

Чтение книги онлайн.

      – Я не презираю, – ответил он. – Каждый из нас стремится к тому, чего он больше всего хочет. Я, посвятивший свою жизнь своей эгоистичной страсти к живописи, кто я такой, чтобы презирать кого-то другого за то, что он посвятил себя своей страсти к чему угодно: к комфорту, роскоши, снобизму – если это никому не вредит?

      – Ты ведь не так уж стар, правда? – Задумчиво спросила она. – Ты выглядишь и говоришь, как человек с опытом. И все же … Я не верю, что ты намного старше меня. Тебе не тридцать четыре! – Воскликнула она в искреннем смятении.

      – Нет, но мне тридцать два. Значит, ты на десять лет моложе меня. Я догадался, что ты моложе, чем есть на самом деле.

      – Да, мне двадцать два. Но в нашей семье мы хорошо держимся, то есть мама.

      Эти открытия в отношении возраста, казалось, доставили обоим живейшее удовлетворение. Она сказала, – ты выглядишь моложе и говоришь моложе.

      – Это потому, что я не притворяюсь. Люди думают, что любой, кто все еще откровенен и прост, должен быть очень молод и очень глуп.... Я отсутствовал четыре года. Неужели я кажусь тебе невежественным и неинтересным?

      – Нет … очень откровенно … наивно.

      Она улыбнулась, покраснела и застенчиво посмотрела на него.

      – Знаешь, я чувствую, что знаю тебя лучше, чем кого-либо в своей жизни, даже лучше своих братьев!

      – Все говорят, что со мной легко познакомиться, – сказал он, – я практичный и неблагодарный.

      Она выглядела разочарованной, но настаивала.

      – Я чувствую себя свободнее в разговоре с тобой. Я бы сказала тебе все, что думаю, но никогда не осмеливалась.

      – Таких вещей не бывает, – сказал он, поспешно удаляясь от личного. – Человек не может сказать всего, что он действительно думает.

      – О, это ни капельки не правда, – воскликнула она. – Я думаю о многих вещах, которые не осмеливаюсь сказать, точно так же, как я хочу сделать много вещей, которые не осмеливаюсь сделать.

      – Но на самом деле, то, что ты говоришь и делаешь, – это твое настоящее "я".

      Она вздохнула. – Мне неприятно в это верить.

      – Да. Неприятно отказываться от лестного представления о том, что наши великие мечты – это наши настоящие "я", и что наши подлые маленькие планы и действия – это просто случайность или дьявол или кто-то еще, кроме нас самих.

      Она посмотрела на него, и он с удивлением увидел, что в ее глазах стояли слезы.

      – Не надо … пожалуйста! – Взмолилась она. – Не усложняй мне то, что я должна сделать.

      – Ерунда.

      – Нет, в самом деле, – сказала она очень серьезно. – Помни, я женщина. И женщина должна делать то, чего от нее ждут.

      – Как и мужчина, если он слабый.

      Он изучал ее с выражением сочувствия, граничащим с жалостью, но без малейшего снисхождения; напротив, с излучением равенства, сочувствия, что, возможно, было его величайшим очарованием.

      – Не обращай СКАЧАТЬ