Учебник по лексикологии. М. В. Сорокина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ референциальной способности слов от человеческой субъективности. Огден и Ричардс настаивали на речевой обусловленности значения, на системности употребления слов в речи, даже если они употребляются «неправильно» (“not what they ought to refer to in good usage”). Они считали, что референциальные возможности слов связаны с контекстом, т. е. комплексными ассоциациями, возникающими на основе опыта. Именно к этим ассоциациям и относился термин «референция» (Ogden, Richards 1949: 90).

      Такая исследовательская ориентация предполагает рассмотрение реального речевого материала, что авторы и пытаются сделать в своей работе, анализируя употребление ряда абстрактных существительных типа “meaning” и “beauty”. Однако их теория контекста основана на бихевиористской теории, которая ведет их к смешению образных знаков животного мира и символических знаков, которые использует человек, и, как это ни парадоксально, к объективизму.

      Так, в качестве примера «знаковой ситуации» Огден и Ричардс приводят поведение цыплят в отношении «невкусных» гусениц. Гусеницы, которые не нравятся цыплятам обладают определенным орнаментом. Раз попробовав съесть такую гусеницу и найдя ее «невкусной», цыпленок в следующий раз такую гусеницу даже пробовать не будет (Ogden, Richards 1949: 52–53). Эту ситуацию они и называют “sight-seize-taste context”.

      На основании этого примера Огден и Ричардс делают следующее обобщение: “This simple case is typical of all interpretation, the peculiarity of interpretation being that when a context has affected us in the past the recurrence of merely a part of context will cause us to react in the way in which we reacted before. A sign is always a stimulus similar to some part of an original stimulus and sufficient to call up the engram formed by that stimulus.” (Ogden, Richards 1949: 53).

      Можно видеть, что Огден и Ричардс видят знак как неотъемлемый элемент ситуации, вызывающий реакцию по индексальному, метонимическому принципу. Сформулированный ими принцип – это принцип условного рефлекса.

      При этом описание знакового процесса, в который вовлечен цыпленок, человеческим языком неизбежно представляет составляющие этого процесса как объекты – цыплята, гусеницы и т. д. Но цыпленок не способен выделить гусеницу как объект. Вряд ли цыпленок осознает, что визуальный раздражитель, который сигнализирует о невозможности удовлетворить потребность в пище, – это тоже гусеница, такая же, как и съедобная гусеница, только «невкусная».

      Говоря об усвоении слов людьми (и подразумевая, по-видимому, маленьких детей), Огден и Ричардс точно так же рассматривают слово как автономный знак, а объект как автономный объект: “… it is actually through their occurrence together with things… that symbols come to play that important part in our life which has rendered them not only a legitimate object of wonder but the source of all our power over the external world.” (Ogden, Richards 1949: 47). Исследователи никак не соотносят человеческий язык со способностью выделять, конструировать объекты. Получается, что столы, стулья, атомные бомбы, нуклеиновые кислоты существуют в мире сами по себе, а мы обретаем власть над ними, употребляя слова в их присутствии.

      Некорректность предлагаемой концепции видна уже на материале, рассматриваемом в самой работе “The Meaning of Meaning”. Перечисляя «каноны символического языка», которые Огден и Ричардс формулируют в своей работе, они пишут: “One Symbol stands for one and only one Referent”. Далее авторы раскрывают это положение: “When a symbol seems to stand for two or more referents we must regard it as two or more different symbols, which are to be differentiated” (Ogden, Richards 1949: 90). В качестве примера они приводят слово “top” в сочетаниях со словами “mountain” и “spinning”, СКАЧАТЬ