Жизнь Микеланджело. Стендаль (Мари-Анри Бейль)

Чтение книги онлайн.

Кстати, эта «Пьета» Микеланджело (в первой капелле справа от входа) находится слишком высоко и плохо освещена. Это несчастье, преследующее три четверти произведений искусства, расположенных в церквях. «Пьета» была заказана Микеланджело французским послом, кардиналом де Вилье, который поместил ее во Французской капелле в старом соборе Св. Петра. Когда Браманте разрушил старинную постройку, «Пьета» Буонарроти была перенесена на алтарь в хоре, а затем на алтарь в капелле Распятия. Существует ее мраморная копия работы Нани, помещенная в часовне дель Анима, а также бронзовая копия в церкви Сант-Андреа. В церкви Санто-Спирито во Флоренции – той самой, где находится деревянное «Распятие» Микеланджело, – также есть мраморная копия Пьеты. В Марчалле, расположенной на дороге в Пизу, показывают копию в виде фрески, которую приписывают Микеланджело. Кардинал де Вилье, настоятель Сен-Дени и посол Карла VIII при папе Александре VI, умер в Риме в 1499 году. Чакконио рассказывает об этом кардинале: «Romae agens curavit fabricari a Michaele Angelo Bonnarrota, adhuc adolescente, excellentissimam iconem marmoream D. Mariae, et Filii mortui inter brachia materna jacentis, quam posuit in capella regia Franciae D. Petri ad Vaticanum templo». То есть: «Римский посланник заказал Микеланджело Буонарроти, тогда еще юноше, восхитительное мраморное изображение Св. Марии и Ее мертвого сына, лежащего на руках матери, которое затем поместил во французской королевской капелле в храме Св. Петра в Ватикане».

«Alla quale opera non pensi mai scultore nè artefice raro potere aggiugnere di disegno nè di grazia, nè con fatica poter mai di finezza, pulitezza e di straforare il marmo tanto con arte quanto Michelagnolo vi fece, perchè si scorge in quella tutto il valore et il potere dell’arte. Fra le cose belle che vi sono, oltra i panni divini suoi, si scorge il morto Cristo: e non si pensi alcuno di bellezza di membra e d’artificio di corpo vedere uno ignudo tanto ben ricerco di muscoli, vene, nerbi sopra l’ossatura di quel corpo, nè ancora un morto più simile al morto di quello. Quivi è dolcissima aria di testa, et una concordanza nelle appiccature e congiunture delle braccia e in quelle del corpo e delle gambe, i polsi e le vene lavorate, che in vero si maraviglia lo stupore» и т. д. и т. п. (Вазари, X, с. 30).

Однажды Микеланджело увидел в соборе Св. Петра большое количество иностранцев, любовавшихся его скульптурной группой. Один из них спросил имя автора; ему ответили: Гоббо из Милана. Вечером Микеланджело заперся в соборе, взяв с собой лампу и резец, и за ночь выгравировал свое имя на поясе Богоматери.

То есть: «Пусть никогда и в голову не приходит любому скульптору, будь он художником редкостным, мысль о том, что и он смог бы что-нибудь добавить к такому рисунку и к такой грации и трудами своими мог когда-нибудь достичь такой тонкости и чистоты и подрезать мрамор с таким искусством, какое в этой вещи проявил Микеланджело, ибо в ней обнаруживаются вся сила и все возможности, заложенные в искусстве. Среди красот здесь, помимо божественно выполненных одеяний, привлекает внимание усопший Христос; и пусть и в голову не приходит кому-либо увидеть обнаженное тело, выполненное столь искусно, с такими прекрасными членами, с отделанными так тонко мышцами, сосудами, жилами, одевающими его остов, или увидеть мертвеца, более похожего на мертвеца, чем этот мертвец. Здесь и нежнейшее выражение лица, и некая согласованность в привязке и сопряжении рук, и в соединении туловища и ног, и такая обработка кровеносных сосудов, что поистине повергаешься в изумление…»