Агент на передовой. Джон Ле Карре

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мнение, даже самое сочувственное, произвело на него хоть какое-то впечатление. Он был благодарен за то, что нашел слушателя, который не приходил в ужас, не возражал и просто не уходил пообщаться с кем-то другим. Уж не знаю, насколько бы его хватило в настоящем споре, чтобы не сорваться. То, что его точка зрения на любой предмет была мне очевидна еще до того, как он откроет рот, меня особо не волновало. Да, он зациклен на одной теме. Знакомая порода. Несколько раз я таких вербовал. Его интересует геополитика. Он умен – в жестких границах своих установок – и легко выходит из себя (хотя я не проверял), если их ставят под сомнение.

      Какую выгоду я лично извлекал из наших отношений за пределами корта? К этому вопросу мои chers collègues возвращались постоянно. На допросах у меня не было готового ответа. Гораздо позже я вспомнил, как чувство моральной ответственности, исходившее от Эда, словно бы взывало к моей совести, а затем следовала широкая, несколько пристыженная улыбка, которая как бы все отменяла. Все вместе это давало мне ощущение, будто я предоставляю убежище вымирающему виду. Что-то в этом роде я сказал Прю, когда предложил позвать его к нам выпить или пригласить на воскресный ланч. Но мою мудрую супругу это не убедило.

      – Мне кажется, дорогой, что вы нашли друг друга. Оставь его себе, нечего мне к вам влезать.

      Я воспользовался ее советом. Наша рутина оставалась неизменной до самого конца. Отбегавшись на корте, мы натягивали куртки, иногда заматывали шею шарфом и шли за свой Stammtisch, где проигравший сразу отправлялся к стойке бара. За столиком мы обменивались парочкой любезностей, порой вспоминали какой-нибудь розыгрыш. Он задавал мне расплывчатый вопрос о моей семье, я спрашивал, хорошо ли он провел выходные. Следовали вежливые ответы. Потом он умолкал в некотором ожидании, и я быстро научился не прерывать эту паузу, после чего звучал доклад дня. Я с ним соглашался или отчасти соглашался, в крайнем случае говорил: «Эй, тише, Эд», – и сопровождал это смешком старого и умудренного жизнью человека. Лишь изредка, и то в самом мягком тоне, я позволял себе поставить под сомнение особенно пикантное высказывание, но осмотрительно, помня о его уязвимости.

      Иногда казалось, что это говорит не он, а кто-то другой. Голос, в норме довольно приятный, подскакивал на целую октаву и ненадолго зависал на дидактической нотке, но за это время я успевал по-думать: знакомый регистр, в духе Стеф. И спорить бесполезно, накатывает волна, а тебя словно и нет, лучше всего покивать в ожидании, что волна спадет сама собой.

      А по существу? В каком-то смысле каждый раз один и тот же замес. Брексит – это самосожжение. Британцев ведет по краю пропасти кучка преуспевающих элитарных мародеров, выдающих себя за представителей народа. Трамп – антихрист, Путин – такой же. Для Трампа, богатенького мальчика, откосившего от армии, воспитанного в стране великой, хотя и не без изъянов, демократии, не может быть искупления ни в этой жизни, ни в следующей. Для Путина, никогда не знавшего демократии, вдали еще что-то мерцает. Так нонконформистское прошлое Эда постепенно находило выражение в его словоизлияниях.

СКАЧАТЬ