Германт. Марсель Пруст

Чтение книги онлайн.

      Во дворе казармы пробовал лошадь унтер-офицер, желавший во что бы то ни стало пустить ее вскачь; не отвечая на козырянье солдат, но осыпая градом ругательств тех, что попадались ему на пути, он в эту минуту улыбнулся Сен-Лу и, заметив, что тот не один, отдал честь. Но его лошадь поднялась на дыбы, вся в мыле. Сен-Лу бросился к ней, схватил ее под уздцы, успокоил и вернулся ко мне.

      – Да, – сказал он, – уверяю вас, я отлично вас понимаю и страдаю от того, что вы переживаете. Мне очень больно, – продолжал он, дружески кладя руку мне на плечо, – думать, что, будь у меня возможность остаться с вами, я, может быть, сидя возле вас, разговаривая с вами до утра, немного рассеял бы вашу печаль. Я дам вам книг, но вы не сможете читать, если будете в таком состоянии. И мне никак не удастся подыскать себе заместителя: уже два раза подряд я пользовался услугами моих товарищей, так как ко мне приезжала моя пташка.

      И он нахмурил брови от досады, а также от напряженного усилия придумать, точно доктор, какое лекарство годилось бы для моей болезни.

      – Сбегай-ка, растопи огонь в моей комнате, – сказал он проходившему мимо солдату. – Да живо, пошевеливайся!

      Потом он снова обернулся ко мне, и в его монокле и близоруком взгляде светился намек на нашу большую дружбу.

      – Нет! Вы здесь, в этой казарме, где я столько думал о вас! Глазам своим не верю: мне кажется, что я во сне! Ну а как здоровье, лучше все-таки? Сейчас вы обо всем этом расскажете. Поднимемся ко мне, не будем долго оставаться на дворе: здесь чертовский ветер, – я-то его даже не чувствую, но вы не привыкли, боюсь, что простудитесь. Ну а работа – принялись вы за нее? Нет? Какой вы чудак! Будь у меня ваши способности, так я бы, кажется, писал с утра до вечера. Вам больше нравится бездельничать. Какая жалость, что только такие посредственности, как я, всегда готовы работать, а те, что могли бы, не желают. Я до сих пор не спросил вас, как поживает ваша бабушка. Ее Прудон со мной не расстается.

      Высокий офицер, красивый и величественный, медленными и торжественными шагами спустился с лестницы. Сен-Лу отдал ему честь и привел в неподвижность свое непрестанно дергавшееся тело на время, пока держал руку у козырька кепи. Но он взмахнул ею с такой силой, вытянувшись таким сухим движением, а по отдании чести уронил ее, так резко оторвав от виска и круто переменив положение плеча, ноги и монокля, что та минута была не столько минутой неподвижности, сколько минутой трепетной напряженности, в течение которой нейтрализовались избыточные движения – те, что только что были произведены, и те, что сейчас готовы были начаться. Между тем офицер, не подходя к Сен-Лу, спокойный, благожелательный, полный достоинства, живое воплощение времен Империи – в общем, полная противоположность Сен-Лу, – в свою очередь, но не спеша, поднес руку к кепи.

      – Мне надо сказать несколько слов капитану, – шепнул Сен-Лу. – Будьте так добры подождать меня в моей комнате, СКАЧАТЬ